Увидев обращенные на себя взоры, Ганс смутился, опустил аккумулятор и убедился, что к нему прилипла вырванная из двери ручка. Немец виновато заулыбался.
Оторвать ручку от цилиндра пытались втроем, но безуспешно.
— Зачем же ломать улучшенную случаем конструкцию аккумулятора? — сказал, смеясь, Вельт. — Ведь теперь есть, по крайней мере, за что нести гладкий цилиндр… Ты, Джон, не предусмотрел этого.
Ганс обрадовался.
— Ах ты, умница моя! — обратился он к аккумулятору. — Сама себе ручку приделала!
Ручки на всех дверях по пути Ганса пришлось заблаговременно отвернуть. Но перед входной, обитой железом дверью остановились в нерешительности.
— Хэлло, Ганс! Путь один — через окно, — сказал Вельт.
Окно открыли, и Ганс вылез в него, по дороге вырвав из подоконника несколько гвоздей.
Едва встал он на землю, как почувствовал, что тяжесть аккумулятора удесятерилась. Ганс крепко держал дверную ручку, но цилиндр оторвался от нее и упал на землю.
Ганс нагнулся, пытаясь поднять аккумулятор, который словно наполнился свинцом.
— А ну-ка, на первой скорости! — сказал он, с трудом выпрямляясь вместе с цилиндром.
Но тут произошла странная вещь. Почва зашевелилась под ногами у Ганса. Не успел он отскочить в сторону, как из земли вырвался заржавленный меч и впился в цилиндр, немного смяв его оболочку.
За мечом из земли тянулась тяжелая, видимо бронзовая, цепь.
— Ах ты, умница моя! Сама себя на цепь посадила! — закричал Ганс.
Ни меч, ни цепь оторвать не удалось. Пришлось поднимать каменную плиту.
Вельт проявлял признаки нетерпения.
Ганс с трудом отвалил плиту. Цепь тянулась дальше, в подземелье, где конец ее был прикован к человеческому скелету.
Спустившийся в подземелье Ганс притих.
Вельт рассердился и сам спрыгнул вниз. Увидев, что цепь прикована к кольцу, опоясывающему позвоночник, он одним ударом ноги сломал кость и вырвал цепь.
— Нам надо спешить, — сказал он, отталкивая череп ногой.
Плиту опустили, оставив в покое потревоженные кости.
Кленов, отвернувшись, стоял у стены.
Ганс изрядно измучился. Кроме аккумулятора, ему пришлось тащить еще и дверную ручку, и меч, и цепь, и еще целую кучу неизвестно откуда взявшихся железных предметов.
Вдруг послышался лай. Ганс, расставив ноги, обхватил обеими руками рвавшийся аккумулятор и прижал его к животу.
Из-за угла выскочил пес Герт — любимая собака Кленова. Он приближался с лаем, переходящим в испуганный вой.
Не успел никто опомниться, как Герт, пролетев последние шесть шагов по воздуху, с жалобным визгом ударился в грудь Ганса.
— Ошейник! — закричал Кленов.
Он бросился к несчастной собаке и освободил ее от железного ошейника. Перепуганный пес скулил и лизал ему руки.
Ганс отер рукавом пот с лица и, взявшись за цепь, закинул аккумулятор за спину.
— Идти через ворота нельзя, — сказал Кленов, — ведь у нового моста железная ферма.
— Что ж делать, — хрипло вздохнул Ганс, — придется перелезать через стену замка!
Притащили две наскоро связанные лестницы, и по ним Ганс, не обращая внимания на подозрительный треск, вместе со своим диковинным грузом поднялся вверх. Лестницы перенесли на противоположную сторону, и он сравнительно благополучно, если не считать двух сломанных ступенек, спустился.
Старательно обойдя мост, Ганс в конце концов закончил свое необыкновенное путешествие.
Аккумулятор вместе со всеми прилипшими к нему предметами опустили в шахту и вывели оттуда два провода.
По этим проводам Кленов хотел пропустить ток, чтобы нагреть аккумулятор немного выше критической температуры. Тогда явление сверхпроводимости должно было мгновенно исчезнуть. Под влиянием тока аккумулятора катушка, вновь обретя полное сопротивление, расплавится, и вся энергия ее магнитного поля перейдет в тепло.
На эффект этого явления рассчитывал Вельт, думая продемонстрировать его членам Общества уничтожения войны.
— Ну, джентльмены, сейчас я способен выпить пива не меньше, чем кабатчик из «Гофманских кабачков» в Берлине, который пьет по кружке с каждым посетителем! — сказал Ганс, садясь к рулю автомобиля.
— Да, телосложением вы для этой роли подходите, — сказал Вельт, — и вы сможете это сделать тем скорее, чем раньше довезете нас до железнодорожной станции Вайле.
— О'кей! — сказал Ганс по американской привычке.
Действительно, он в кратчайший срок домчал до станции Вайле Кленова и Вельта.
Даже не дождавшись отправления поезда, он засел в железнодорожном буфете и надолго оставил там память о своем пребывании.