Кленов снова вскочил:
— Что вы хотите этим сказать, милостивый государь?
— Успокойтесь, Иван Алексеевич, прошу вас, не привлекайте ничьего внимания. Я же говорю, что сам хотел повидаться с вами, следовательно, все вам объясню.
Кленов сел, тяжело дыша.
— Прежде всего я прошу выслушать меня. Это необходимо, я бы сказал, для нашего взаимного понимания. Я отнюдь не убийца — я солдат и ученый. Во время нашей последней встречи я пытался убрать вас с дороги только потому, что вы объективно вредны для человечества… Да-да, именно объективно. Изобретатель чудовищного смертоносного оружия, которому безразлично, кому оно будет служить, — страшная угроза всеобщему миру!
— Вы ошибаетесь, милостивый государь! Это не так.
— Предположим… Позднее мы вернемся к этому. Во время нашей первой встречи вы обладали тайной, которую мужественно отказались мне открыть. Я уважаю вас за это… Но… тайну эту вы могли открыть другой стране, чем сделали бы ее сильнее моей родины. Как патриот я не мог этого допустить! Я говорю: к сожалению, и в то же время искренне рад вас видеть. Такова уж двойственность человеческих отношений. Итак, как я уже сказал, я не убийца. Я солдат и ученый. Мне кажется, мы даже породнились. Мне хочется считать себя вашим крестным отцом…
Кленов при этих словах передернул плечами. Кадасима невозмутимо продолжал:
— Последний раз в Америке я видел вас издали, когда с ближайшего горного склона наблюдал чудовищный взрыв Белой виллы покойного Холмстеда. Вы, конечно, понимаете, что с моей стороны было бы непростительным не быть тогда в курсе ваших дел даже и после моего исчезновения. Доклад о всем виденном послужил некоторым смягчением моей вины перед пославшими меня. И вот два месяца назад я снова увидел дорогого мне человека. И где же? Здесь, в Дании! Мой прежний опыт и теперешнее официальное положение быстро помогли мне разобраться, в чем дело. Назначение ваших трансформаторов и компрессоров понятно для меня. Это живо напомнило мне Америку и Холмстедов, которым я верно служил, закончив за это время одно интересное исследование… Итак, вы решили вернуться к своему страшному изобретению? Значит, окончательно погибло только одно пылающее облако? А ваше… Подождите, не перебивайте!.. Для кого же вы готовите свое смертоносное изобретение? На чьи деньги? Для какой цели? Ответы просты и ясны. Для концерна мистера Вельта-старшего, на его деньги, для той страны, которая больше заплатит мистеру Вельту. Чудовищное оружие может быть использовано против России в теперешней войне. Следовательно, вы, господин Кленов, изменник!
— Ах, нет, господин Кадасима! Ничего вы не знаете! Это вовсе не так, — несколько растерянно сказал Кленов.
— Но согласитесь, что это так выглядит.
— У моего изобретения сейчас другое назначение, иная роль и концерна Вельта в этом деле.
— У вашего изобретения одна цель — уничтожение!
Кленов выпрямился:
— Вы правы, господин Кадасима: уничтожение. Но уничтожение чего? Войны!
Теперь пришла очередь Кадасимы удивляться.
— Мое средство настолько сильно, что, когда оно будет известно всему миру, люди не осмелятся поднимать друг на друга оружие. Владея миром, я могу приказывать им. Я могу, например, разрушить какой-нибудь остров — скажем, Арениду — и показать всем, какой силой обладаю. Я прикажу прекратить войну! Я не изменник, господин Кадасима, я служу человечеству!
Кленов залился румянцем. От волнения он опрокинул на скатерть свой стакан черного кофе.
Японец усмехнулся:
— Вы горячитесь, Иван Алексеевич! Это нехорошо. Мне горячность не раз портила карьеру. Конечно, слово «изменник» оскорбительно, и я понимаю вас. Я сам как дворянин не выношу оскорблений и в подобных положениях теряю над собой власть. Только потому, что это благородно, император простил меня. С тех пор он посылает меня лишь на легальную работу.
— Я не изменник, господин Кадасима!
— Вы искренни, коллега, я вижу это. Но все же ваши действия расходятся со словами.
— Это неверно, господин Кадасима!
— Зачем же вы собираетесь демонстрировать свое изобретение военным экспертам воюющих стран?
— Каким военным экспертам?
— Разве вам надо перечислять воюющие страны, которые не прочь купить ваше изобретение и договариваются об этом с концерном Вельта?
— Это чудовищно… Сразу с обеими сторонами?!
— О, в этом нет ничего удивительного! Так принято. Торгуют же враждующие стороны между собой военным снаряжением! Просто эти грузы сначала покупаются у американских или английских промышленников для Швеции или Норвегии, а оттуда переправляются куда надо, с известной накидкой за хлопоты, конечно.