Пылающий пион
Она прекрасна, все так же прекрасна, как и в свои самые юные годы. Её тонкие ключицы лебедиными крыльями виднелись из кожи, а её руки грациозно двигались в танце и заставляли бурлить кровь в венах у волшебника. Каждый взмах её заплаканных ресниц, заставлял сжать кулаки и впиваться ногтями в кожу ладоней. Её резкие черты лица, уже не несли в себе самоуверенность, а прекрасные и густые черные волосы, были мокрыми и сбились в кубло, прилипая к влажной коже.
Карие глаза, превратились в чёрные, еще в те времена, когда ей не поверили. Она могла замечать и видеть то, что другие даже впритык не замечают. Девушка имела в себе столько информации, будто в ней поселены все учёные мира. Только странный и худощавый парень в чёрной мантии восхищался её разумом. Её мозг - это дар. Она знала всё, любая информация была для неё доступна, от этого она и сошла с ума. Правду говорят, что нельзя всё знать на свете - голова взорвётся.
- А ты продолжай танцевать. Я хочу, чтобы ты умерла за любимым делом. За танцами. В любимом месте. В месте, где мы провели многие годы искренней и чистой любви. Я помню, как ты нашла эту хижину в лесу, как мы встречались здесь каждый вечер. А помнишь ли это ты? А ещё я помню, как ты меня отвергла. Ты не помнишь этого, верно? Вот этот танец - танцуй его, будто в первый раз. Будто в первый день нашей встречи. Ты же не помнишь, как мы встретились. Ты танцевала танец на улице, собирая деньги себе на кусок хлеба. Все отвергали тебя и твои знания, а потом ты и сама отвергла себя. - Волшебник стоял у двери и сжимал в руках посох. Капюшон скрывал его глаза, но не скрывал слёзы, которые котились вниз и разбивались о деревянный пол.
- Они бы всё равно убили тебя. Я не могу позволить, чтобы твой чистый и такой полон информации мозг, погиб в их руках.
Ее обездушенное тело продолжало танец на осколках горящего стекла. Осколки были красными, не только от пламя, а и от бордово-алой крови. Её дыхание было хриплым и тяжелым из-за туго завязанного корсета. Танец был быстрым, и каждый глоток воздуха был важен, и похожим на Божью благодать. Лицо наполнялось краской, красного пиона, который только зацвёл. Так же тяжело дышала и хижина. Она была наполнена запахом огня и кожи.
- Я всегда буду приходить на это место, и приносить тебе любимые цветы. - Волшебник сгорбленной ходьбой подошёл ближе. Круг огня со стеклом окружал ручей, который бил мелким фонтаном, не позволяя огню перекинуть своё поглощающее пламя на древесину. Мужчина бросает в круг оторванную голову пиона, и танцовщица схватывает цветок на лету. Прикладывает к лицу и проводит пальцами по каждому лепестку, не прекращая танец. Цветок проскальзывает между руками и его поглощает огонь. Он сгорает.
Её силы иссякли, тело бездыханно упало на осколки, а глаза раскрылись в удивлении, дрожащие губы приняли синий оттенок. Маг стукнул посохом: вода исчезла, огонь угомонился, не зацепив своим смертоносным языком тело балерины.
- Моя милая. - Мужчина падает на колени и прислоняет солённые и мокрые губы к её лбу. Направив посох на девушку, он шепчет заклинание. Этот шепот был тихий и слышен только ему. Лесная хижина залилась светом, тело девушки окутала дымка голубого сияния. Она растворилась, как тень, после исчезновения солнца. В воздухе завис лишь силуэт её мозга. Её мозг вселился в голову самого волшебника. Его голова не выдержала силу знаний, глаза стали тёмными и безжизненными, тело сползло вниз от информационной боли, которая не умещалась в нём. А уста лишь проговаривали имя прекрасной балерины.