Вся речь Делеана сквозила ядовитым сарказмом и желчью, режущей уши даже самого наивного. Стриго, например. Сокол в свою очередь почувствовал себя неловко от подобного обвинения, будто именно из-за него наступила так называемая Великая Победа, погубившая нивров.
— Слушай, тебе надо расслабиться. Если ты думаешь, что все люди принимали участие в ваших непонятных распрях, то это не значит, что всё в действительности было так, — Сокол мило улыбнулся и поднял руки, чтобы показать, что он не настроен враждебно. — Я не в курсе, что знают мои спутники, а что нет, но я никогда не увлекался политикой. Серьёзно. Я хочу мира всему Солфасу. Не более. И мне очень жаль, что твою, э-э, стражу подкосило. Это не наша вина. Если бы не вы, то они бы напали на кого-то другого. Им абсолютно плевать, кого грабить.
Делеан остановился и издевательски медленно повернул голову. Все его движения больше не были изящными, они были хищными и опасными. Сокол сглотнул, когда заметил, как золотистые глаза нивра, ставшие ещё у́же, изучали его.
— Мы не переходили на столь бестактное обращение.
— В нашем обществе привычно обращаться на «ты», — вмешалась Медея, дабы спасти шкуру Сокола. — Это не показывает бестактность. У некоторых даже «вы» звучит оскорбительно.
Делеан заметил Лиднер, и теперь ей предстояло почувствовать себя ничтожеством.
— К вышестоящим в вашем нелепом Королевстве вы так же обращайтесь? На «ты»?
— Нет, но…
Нивр, призывая заткнуться, поднял указательный палец.
— Я не желаю слушать про ваши отсталые привычки. Мы с вами не союзники, а временные и вынужденные попутчики. Поэтому было бы просто замечательно, если бы вы усвоили столь лёгкий урок своими мозгами и прекратили бы трепаться за моей спиной. Благодарствую.
Нивр заметно ускорился и в который раз оставил позади ошарашенную Медею, возмущённого Сокола и расстроенного Стриго.
Даже он умудрился меня взбесить. Предлагаю прикончить его и дело с концом.
Ахерон, впрочем, радости тоже не выражал, и Сокол впервые его прекрасно понимал.
— Я согласен, — нарушил он напряжённое молчание. — Если так продолжится, я преподам этому кретину персональный урок этикета. Потому что меня откровенно корёжит от того, как эта тростинка на ножках обращается с теми, кто ему помог. Король ему, видите ли, насолил. Вот проблема века!
— Сокол, успокойся.
— Да ты что, Медея! Как я могу быть спокоен, когда нас унижают? В открытую!
— Я к нему не питаю тёплых чувств, но, может, на то есть причины. Весомые. Он же у чужаков. Я бы тоже агрессировала на всех.
— Ты вообще в курсе про всю эту историю с Королём?
— Нет. Мой отец, возможно, что-то знал, но он никогда не делился со мной. Сейчас начинаю жалеть, что не просила на ночь рассказывать политические сказки.
Сокол вяло посмеялся. Единственный, кто мог знать всю историю с этой враждой — это дух. Однако и он был тем ещё принципиальным гадом, который навряд ли так просто чем-то поделится.
— Идите за ним. Я догоню.
— Мой с-спаситель?
— Я быстро.
— Твои «я быстро» заканчиваются печально, — Медея скрестила руки на груди.
— Да мне всего лишь сбегать в кустик! Если вы такие извращенцы, конечно, то за мной, но тысячу раз подумайте, прежде чем решитесь.
— О Сущий, Сокол! Сам ты извращенец, — Лиднер отвернулась от наёмника. — Кошмар какой. Я не хотела знать этих подробностей.
— Всё, идите давайте, — Сокол помахал руками, чтобы прогнать Стриго и Медею со своей воображаемой территории. — Иначе он подумает, что мы строим планы по его убийству.
Лиднер схватила оуви за ладонь и повела его подальше от Сокола, который был доволен своим почти что выполненным планом. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и тихо произнёс:
— Что произошло между людьми и ниврами?
Молчание. Сокол прикусил губу, опасливо осмотрелся и вышел за пределы дороги, поближе к кустам.
— Не прикидывайся, что тебя здесь нет, придурок. Ты всегда есть. Уж я-то прекрасно знаю.
Очередное молчание. Сокол закатил глаза.
— О всемогущий дух Ахерон, соизволь ответить на тупой вопрос смертного. Считай, на коленях прошу.
Ты в курсе, что тебе не надо отходить от своих одарённых спутников, если тебе приспичило снизойти до меня? Я слышу не только твой голос, но и твои мысли, идиот.
— Ну прекрасно! Фантазии мои тоже небось видишь? И сны?
К сожалению.
— Весело… — Сокол сделался задумчивым. — Ладно. Потом об этом поговорим. Я хочу знать ответ на мой вопрос.
Волшебным словам тебя не учили в детстве? Ах, прости. Я совсем забыл. Мне так жаль. Сейчас заплачу.