После легкого нажима девушка призналась: да, ее испугала кровь.
— Кровь? — нахмурилась гоэта.
Она воскресила перед мысленным взором приемную. Идеальная чистота, ни одного пятнышка.
— Ну да, — помощница зябко повела плечами, — такая жирная полоса на пороге.
— Куда же она делась? — Показания свидетельницы казались плохо скроенной ложью.
Эллина склонялась к тому, что девушка покрывала сообщника или близкого человека. Она услышала крики, узнала голоса, перепугалась. Потом состряпала историю с кровью. Она не вода, высохнуть не могла, если только сама помощница ее не затерла.
— Не знаю, — простодушно ответила девушка и попросила платок. — Наверное, он вытер.
— Он — это кто? — ухватилась за ее слова гоэта.
Как же тяжело следователям! Легче найти пропавшую корову и вычислить, куда сбежала из-под венца невеста, чем вывести на чистую воду участников преступления. Как только Брагоньер справляется! Эллина невольно зауважала мужа, хотя и прежде считала его работу сложной и важной.
— Я за стражей, — предупредил кучер. Все это время он деликатно помалкивал, изображая мебель, пусть и недовольно посматривал на госпожу. — Сразу нужно было. А то скажут, вы убили.
Смех смехом, а могут. Гоэте не хотелось вновь примерить статус подозреваемой. Положим, теперь бы ее выпустили под залог, даже оправдали, только какое пятно Эллина бросит на имя мужа? Станут шептаться, он ее вытащил. Главное, арестовали, а виновна или нет, сплетников не интересует. Как же, жена королевского прокурора пришла поквитаться с врачом, не вылечившим от бесплодия! Роди после этого десяток детей, не отмоешься.
Эллина со вздохом отпустила слугу. Она обещала держать двери открытыми и в случае опасности громко кричать. "Можно подумать, убийцу остановит женский визг!" — мысленно хмыкнула гоэта. Рука легла на бедро, туда, где некогда покачивалась флисса. Пусть Эллина не любила носить оружие, перевозила его в седельной сумке, а фехтовала плохо, однако жизнь себе не раз спасала. Сейчас же при ней только кинжал — булавка против матерого преступника.
— Так кто? — Эллина старалась по максимуму использовать оставшееся до прибытия отряда стражи время.
Она не сомневалась, солдаты явятся быстро: квартал обязывал. Тут следили за безопасностью, не для того платили огромные деньги за дома, обставленные по последнему слову научных и магических достижений, чтобы ждать помощи по несколько часов.
— Он, — сдавленно повторила девушка. — Я его со спины видела.
"Ну же!" — едва не закричала гоэта, но промолчала. Она понимала, давить нельзя. Свидетельница пережила глубокое потрясение, только-только пошла на контакт.
— Не знаю! — Помощница снова разрыдалась. — Я его никогда…ууу… не видела.
Гоэта поняла, терзать бедняжку дальше бесполезно, и решила поискать лаверику. Вдруг успеет с октограммой? Эллина осторожно ступала среди хаоса из бумаг и осколков. Взгляд поневоле обращался к кучке пепла. Какие бумаги сжег убийца? Отчего-то гоэта не сомневалась, улики уничтожал преступник. Хотя вдруг он застал господина Женда за столь пикантным занятием? Пора бы установить время смерти!
Эллина сосредоточилась, унимая биение сердца. Подумать только, как влияют другие люди на собственное поведение! Вот и с Ольером ли Брагоньером гоэта стала спокойнее, а ведь прежде вылетела из кабинета и позвала на помощь.
Тепловая карта мира отозвалась быстро. Не растеряла навыков!
Гоэта присмотрелась. Разумеется, свечение трупа далеко от молочного. Аура потускнела. Лжет помощница, господину Женду размозжили голову не пару часов назад, иначе бы частички не светились синим. Предпоследняя стадия распада. Скоро аура выцветет до голубой и навсегда исчезнет, станет недоступной магам.
Эллина поводила головой, разыскивая подозрительные отметины. Нет, к счастью, демоны не замещены, убийца и жертва из одного мира. Людей потопталось много, это-то и удивило. Может, напрасно гоэта обвиняла свидетельницу во лжи? Вот тут женщина. Золотистая — сама Эллина. Рядом частички чуть поблекли — блондинка. Кучер тоже отменился, а вот кому принадлежат одна единственная фиолетовая искорка? Гоэта все внимательно осмотрела — часть чужой ауры сиротливо витала в воздухе и явно не принадлежала убийце. Он тоже синий, как и жертва. Мужчина — тут помощница не обманула. Черты расплывчаты, без высшего магического словесный портрет не нарисуешь.
Итак, врач скончался вчера или даже позавчера. По идее, мог. Господин Женд работал не каждый день, просмотренный мельком журнал зиял двумя пустыми страницами. Значит, два дня не было приема.
Эллина повертелась, задумалась: стоит ли ловить фиолетовую искорку? В итоге не стала. Вдруг испортит? Следователь за уничтожение улик спасибо не скажет. Вот синих частичек убийцы можно собрать и попробовать выяснить по октограмме Мерхуса, где сейчас преступник. Только бы лаверику ползучую отыскать! Воска у врача много, чистого, какой требовался для работы. Мел — тоже не проблема.
Гоэта довольно потерла руки, когда, откупорив очередную жестяную банку, закатившуюся за шкаф, в нос ударил знакомый запах. Блондинка смотрела на нее как на сумасшедшую. А, пускай!
Эллина колебалась ровно мгновение, затем опустилась на колени. Пятна на платье — мелочь по сравнению с правосудием. Отбросив перчатки: мешали, — гоэта расчистила кусочек пола для октограммы. Стараясь не обращать внимание на труп, она быстро схватила со стола мел и вывела на паркете ровный восьмиугольник. Затем пришло время воска. Женщина согрела его дыханием и соорудила примитивную свечу. Та вспыхнула и постепенно разгорелась. Эллина вывела плавящимся воском «розу ветров» внутри октограммы и водрузила свечу в центр рисунка.
Теперь лаверика. Нужно совсем немного.
Гоэта тщательно растерла ее между пальцами, наслаждаясь позабытым дурманящим ароматом. Эллина, как и супруг, скучала по работе, пусть, по мнению Брагоньера, любая женщина с радостью оставила столь сомнительную профессию.
Блондинка чихнула. Аллергия? Лаверика издавала сильный специфический аромат, который помогал войти в транс, вполне могла вызвать проблемы со здоровьем. Помощница погибшего врача наблюдала за действиями Эллины со смесью страха, недоверия и удивления. Она уже не плакала, только хлюпала носом. Тот покраснел и напоминал "нюхач" пьяницы.
Выкинув из головы молчаливую наблюдательницу, Эллина склонилась над октограммой, выдохнула в сложенные в ладони с травой: «Мне нужен убийца господина Женда» и сыпанула в огонь лаверику. Пламя погасло, листья зашипели, повалил дым — все, как положено.
Гоэта пару раз глубоко вздохнула, очищая сознание, и отрешилась от материального мира. Выпрямившись, Эллина шагнула в октограмму, полной грудью вобрала дурманящий аромат. Он наполнил все ее существо. Защипало глаза, запершило горло, но столь ли важно, когда другая реальность распахнула объятия?
Тепловая карта не изменилась, просто стала ярче, четче. Теперь гоэта видела вторую фиолетовую частичку, но трогать ее не стала: пусть судебные маги поработают. В конце концов, какой прок от Эллины? Она ни возраста, ни цвета глаз не определит.
Гоэта мысленно повторила просьбу, коснулась воска и позвала убийцу. Свободной рукой женщина сотворила призывное заклинание.
Теперь медленно опуститься на колени, расположить ладони на линиях октограммы и ждать.