Берт опустился на траву рядом с «Харлеем» и подкрутил в последний раз жиклер подачи топливовоздушной смеси. Если это не даст дополнительной мощности, которая ему требуется, ничто другое не поможет. Теперь осталось навести блеск на хромированные части, и к завтрашнему дню все будет готово.
Он провел рукой по длинному кожаному сиденью. Едва ли чопорная мисс Кларк подозревает, что завтра утром будет доставлена на остров на мотоцикле. Пришло время расквитаться за все неприятности, которые она ему причинила. Поднявшись, Берт направился в дом и набрал ее номер.
— Алло?
— Это я, Принцесса. Хочу, чтобы завтра ты надела юбку. Покороче и поуже.
— Прошу прощения?
— Я говорю о твоей одежде. Ты не знала, что надеть, и я решил тебе помочь. Положись во всем на меня.
— Спасибо, конечно, но я уже полностью спланировала свой гардероб, — возразила Люси.
— Еще один список, дорогая?
Ответом было красноречивое молчание, но оно длилось недолго.
— Я составила список и для тебя, — сказала она. — Когда я приеду к тебе в понедельник, ты должен быть в костюме и при галстуке. Нейтральные цвета, ничего вызывающего. Серый будет в самый раз.
— Хорошо, я надену костюм, если ты наденешь юбку.
— Ни за что!
— Я знал, что ты так скажешь. — И с недобрым мешком Берт в очередной раз повесил трубку. Если интуиция ему не изменила, то завтра Люси явится, одетая в широкую длинную юбку, блузку, застегнутую до горла, и эти ее любимые туфли на каблуках. На изящных высоких каблуках. Замечательно. Просто замечательно!
Зазвонил телефон, и Люси схватила трубку.
— Что еще? Собираешься дать мне указания по поводу нижнего белья?
— Люси? Это ты?
— Папа? Я подумала…
— Что происходит, Люси?
— Просто решила пошутить с подругой. Думала, что это снова она звонит.
— Не слишком профессионально, — пожурил ее Саймон. — А если бы звонил клиент?
— В дальнейшем обещаю быть осторожнее. Чем могу быть тебе полезна? — спросила она, надеясь, что отец удовлетворится ее объяснением и сменит тему. — Что-нибудь случилось?
— Нет, я звоню только для того, чтобы узнать, все ли готово у тебя к завтрашнему дню. У тебя не возникло трудностей с бронированием места в отеле?
— Мне повезло. У них была срочная отмена заказа.
— Очень удачно. А твое задание тебе ясно? Ты знаешь, что мне нужно?
— Да.
— Замечательно. Желаю удачи, Люси! Я надеюсь на тебя.
Она крепче сжала трубку.
— Сделаю все, что в моих силах.
— Знаю. Только помни: это деловая поездка. Не позволяй себе расслабиться.
— Нет, — пообещала дочь. — Не позволю.
Саймон дал последние указания, которые она едва расслышала, и повесил трубку. Люси невидящим взглядом уставилась в список одежды. Отец велел ей не расслабляться. Легко сказать, но трудно сделать. Берт Чансей доказал, что является огромным отвлекающим фактором — неуправляемым и чертовски сексуальным. С самого начала он встал между ней и порученным делом, и едва ли в ближайшее время что-нибудь изменится.
А что, если Берт снова поцелует ее? Руки Люси сжались в кулаки. На самом деле вопрос стоял иначе… Устоит ли она, если он ее поцелует?
Люси подъехала к дому Берта на следующий день после обеда, настроенная по-деловому. Открыв дверцу, она взяла кейс и вышла из машины. Берт стоял перед входом, привычно сложив на груди руки и ожидая, пока она подойдет. Взгляд его, направленный на нее, был внимательным и почему-то пугающим.
Люси вздрогнула. Два дня назад она считала его заурядным человеком, продающимся за деньги. Сегодня же он напоминал каменную глыбу — огромную, непоколебимую и преграждающую ей путь. Во всем его облике таилась скрытая агрессивность, молчаливый вызов. И ей это не нравилось.
А еще ей не нравилось то, что Берт Чансей опять показался ей самым привлекательным мужчиной из всех, кого она когда-либо знала. Сочетание красивой внешности и сильного характера было не слишком удобным. Люси с беспокойством оглядела его одежду. Черные джинсы облегали мускулистые бедра, а простая ковбойская рубашка — широкие плечи. Ворот рубашки расстегнут так, что видны курчавые темные завитки на груди. На бронзовом от загара лице сверкали голубые глаза. Это было красноречивым ответом на ее требование надеть костюм с галстуком.
Глубоко вздохнув, Люси направилась к нему, стараясь скрыть раздражение.
— Привет, Берт, — сказала она, довольная тем, что голос ее звучит спокойно.
Он кивнул.
— Ты пунктуальна до невозможности.
— До невозможности? — переспросила она, останавливаясь перед ним. — Или пунктуальность — это невозможность? С тобой я ни в чем не уверена.
Берт улыбнулся:
— Когда это важно, я очень пунктуален. Между прочим, мне нравится твой наряд. Не совсем то, что я хотел, но, должен признать, тебе идет.
— Спасибо.
Люси провела рукой по серой юбке — длинной и широкой, словно колокол. Талию перетягивал широкий пояс, а блузку с небольшим вырезом украшали крохотные круглые пуговки. Длинные широкие рукава оканчивались манжетами, из-за чего ее руки выглядели очень маленькими и изящными. Наряд дополняли шелковый шейный платок и нитка настоящего жемчуга. Она также надела изящные башмачки подходящего оттенка серого. Каблуки были всего каких-то жалких три дюйма, но она не смогла устоять перед их старомодным очарованием.
Улыбка Берта стала шире.
— Ты оделась так, словно собралась в церковь.
Она поправила шейный платок.
— Это из-за жемчуга. Он свидетельствует о благочестии.
— Значит, его нужно убрать в первую очередь.
Люси с недоумением посмотрела на него, и у нее перехватило дыхание. Дикие, безумные, невозможные видения возникли в мозгу: огромная кровать, Берт, раздевающий ее, разбросанная в беспорядке одежда, рассыпанные по ковру жемчужины… Люси стало не по себе. Нет, нет и нет! Она не позволит ему поставить под угрозу ее работу ради такого низкого и грязного дела, как блуд.
— Жемчуг останется, — объявила она непререкаемым тоном.
— Хорошо, пусть жемчуг останется. Мы выкинем все остальное.
Воцарилась гнетущая тишина. Затем самым холодным и изысканным тоном Люси произнесла:
— Мне кажется, что в субботу я произвела на тебя неверное впечатление. Этого поцелуя не должно было быть.
— Ты права. Не должно. — Покладистость Берта застала ее врасплох, равно как и подозрительный блеск его глаз. — Но ничто не изменит того факта, что я держал тебя в своих объятиях, что я целовал тебя и что ты… Как бы это сказать? С готовностью отвечала мне…
Гнев Люси вспыхнул с неожиданной силой.
— Ладно. Забудем об этом, — процедила она сквозь зубы.
— А если я не хочу забывать? — тихо спросил Берт.
— Тогда ты можешь… — Невообразимым усилием воли Люси сдержала готовый сорваться резкий ответ, обеспокоенная тем, что может снова выйти из себя.
— Я могу… — переспросил он, явно наслаждаясь зрелищем ее внутренней борьбы. — Что я могу?
Пора было вернуть мистера Чансея к реальности, пока ситуация не вышла из-под контроля. Она смерила его холодным взглядом.
— Не забывать, что у нас есть дела поважнее, чем обсуждение случившегося в субботу. Я не позволю, чтобы какой-то пустячный поцелуй мешал работе.
— Пустячный?
Люси покраснела еще гуще.
— Черт подери, Берт, я тебя наняла. Две недели нам предстоит работать вместе. Это бизнес, а не предлог для… — Она осеклась, напуганная тем, что хотела сказать «романа».
Откуда пришла эта мысль? Люси прикусила губу, настороженно поглядывая на Берта.
— Что ты сказала? — Хотя выражение его лица оставалось бесстрастным, голос прозвучал с затаенной угрозой.
Неужели он догадался, что она намеревалась сказать? Люси сглотнула и произнесла как можно небрежнее:
— Это не благовидный предлог для каникул. И я хочу сейчас установить правила делового сотрудничества, чтобы в дальнейшем не возникало недоразумений.