– Спасибо… Таким и должен быть совет настоящего друга, – произнес маркиз, язвительно скривившись. – Лучше горькая, но правда… Я приму к сведению все, что ты сказал.
Взяв со столика почти опустошенный графин, он налил себе еще бренди. Нэд посмотрел на него с грустью и покачал головой.
– Простите, сэр… К вам посетитель… Камердинер осторожно тронул Джека за плечо. Тот что-то промычал и сделал движение, как бы пытаясь натянуть на себя одеяло. Но одеяла не оказалось. Маркиз спал у себя в кабинете на диване прямо в одежде. Сил хватило лишь на то, чтобы стащить ботинки.
– К черту… – Маркиз застонал, не в силах разлепить веки. – Всех к черту!.. Ненавижу!
– Я сказал, что вас нет дома, и вы не скоро будете… Но он не уходит. Вам подать умыться сюда?
– Тебе что – два раза повторять надо?
Джек, наконец, оторвал мятое лицо от жесткой кожаной подушки и свирепо взглянул на Мориса.
– Это очень настойчивый посетитель, сэр. – Верный слуга отступил на шаг и торопливо добавил: – Говорит, у него очень важное дело, касающееся молодой леди Палмер… Это ее учитель танцев.
Джек, сделав над собой громадное усилие, сел на диване и, мучительно морщась, посмотрел на камердинера:
– Скажи, что я приму его. Через десять минут. – Маркиз умудрился встать, но, качнувшись, ухватился за спинку дивана. – А сейчас – самого крепкого кофе…
Что-то ворча про себя, он побрел к двери в ванную, но остановился на полдороге:
– Как его зовут?
– Мистер Винченцо Доцци. Итальянец, учитель танцев…
– И он знает Сару?
– Говорит, очень близко. – Морис обозначил легкий поклон. – Поэтому я взял на себя смелость послать за мистером Уаттом, сэр…
– Ты просто молодец. – Джек улыбнулся верному слуге. – Что бы я без тебя делал?
Когда Джек вошел в гостиную, Винченцо нервно вскочил со стула и шагнул ему навстречу. Руки у молодого итальянца дрожали, но глаза метали молнии. Джек смерил взглядом невысокую изящную фигуру учителя танцев и усмехнулся про себя.
– Благодарю за визит, – поклонился он с изысканной вежливостью.
– Я пришел сюда вовсе не ради вас! – слишком патетично и с каким-то смешным акцентом воскликнул Винченцо и сделал странный жест, который, на взгляд маркиза, либо ничего не значил, либо мог означать очень многое.
– Я понимаю. Присаживайтесь. – Он кивнул итальянцу на кресло. – Сейчас принесут кофе… А вы пока расскажите, что вас привело ко мне. Чего вы хотите?
– От вас я ничего не хочу!
Винченцо, миновав кресло, сел на стул, поддернул на коленях коротковатые брюки, но на маркиза по-прежнему глядел непримиримо.
– Давайте скажем иначе… – усмехнулся Джек. – Что я могу для вас сделать?
– Вы ничего не… – начал итальянец и вдруг вскричал, стиснув небольшие кулаки и прижав их к груди: – Я не отдам ее вам! Она моя!..
– Кто? – стараясь выразить на лице полнейшее недоумение, пожал плечами маркиз.
– Вы прекрасно знаете! Я говорю о Саре Палмер!.. – Винченцо замолчал на миг, решаясь. – Вы не можете жениться на ней. У нее мой ребенок!..
– Вы уверены? – с нажимом спросил маркиз после достаточной паузы. – Подумайте, мистер… Доцци. Вы только что признались… Это очень серьезное заявление.
– Я уверен во всем, что хочу сказать! – От волнения акцент у итальянца только усиливался, и он не всегда правильно употреблял слова. – Она сама мне наговорила, что желает выйти замужем за вас только из-за титула!
– Оч-чень интересно… – Джек хмыкнул, прилагая немалые усилия, чтобы скрыть свою радость. – Значит, она сама вам говорила? И вы готовы повторить это в суде, под присягой?
– А это остановит женитьбу? – с отчаянной надеждой во взгляде посмотрел на него итальянец.
– Полностью, – заверил Джек. – И любой юрист скажет вам то же самое…
– Тогда я готов. – Итальянец положил руки на колени, но они продолжали предательски дрожать. – Я готов и повторить, и подписать…
Тут уж маркиз не смог сдержать вздоха облегчения.
– Но только потому, что я сам хочу жениться на ней, – не унимался Винченцо. – Потому что я люблю ее!
– А что думает об этом Сара? – осторожно осведомился Джек.
– Она говорит, что любит меня! – Голос Винченцо зазвенел от напряжения. – Но ее семья и слышать не хочет…
В гостиную вошел Морис с кофейным подносом, и дальше беседа продолжалась уже за столом и не на таких повышенных тонах.
– Мне сказали, вы учитель танцев, – с вежливой улыбкой сказал Джек, помешивая кофе.
– По-моему, это вполне достойное занятие. Я работал во многих очень уважаемых семействах и отовсюду имею самые лучшие отзывы.
– Ради Бога, кто спорит? – согласился маркиз.
– И мое семейство в Италии тоже достаточно благородное и известное, чтобы породниться с Палмерами.
– Однако лорд Палмер с этим не согласен, я полагаю?
– Я не разговаривал с ним. – Итальянец болезненно поморщился. – Но Сара говорила, что ее заставляют выходить за вас только из-за титула. И после свадьбы мы все равно останемся любовниками.
– Вот даже как? – с пониманием кивая, спросил маркиз. – Ну да…
– Но я ей сказал, что не согласен на такое… Это нечестно, и так не принято у нас в достойных семействах!
– И вы думаете, что сможете ее переубедить?
– Не знаю… – Винченцо поставил чашку и печально вздохнул. – Она так мечтает стать богатой…
Быстро прикинув в уме, во сколько обойдется ему судебная тяжба с таким опытным и готовым на все противником, как леди Тальен, а главное – как шумиха, которую не преминут раздуть газеты, может отразиться на его деловых связях, маркиз предложил:
– Ну, кто в наше время не мечтает стать богатым? И вы, наверное, тоже не отказались бы… Как вы думаете, не поможет вам в этом деле годовой доход… скажем, в десять тысяч фунтов?
– Фунтов, сэр?.. – Рука Винченцо, потянувшаяся к чашке с кофе, застыла в воздухе. – Извините, я не могу сразу перевести это в лиры…
– Не важно, – беспечно усмехнулся маркиз, хотя внутри все буквально клокотало от бешеной радости. – Я готов обеспечить вам такой доход, если вы избавите меня от Сары Палмер.
– Я… поговорю с ней. – Глаза у итальянца бегали, видимо, он все еще переводил в уме фунты в лиры. – Только она боится отца и во всем слушается свою тетку, леди Тальен…
– Если Сара на самом деле вас любит, то, узнав о столь резкой перемене вашего состояния, она перестанет слушать тетку… А в качестве свадебного подарка могу предложить вам уютную виллу… скажем, во Флоренции.
Винченцо не смог сдержать себя, губы его задрожали, глаза наполнились слезами.
– Сэр, ваша щедрость!.. Она просто ошеломляет… Я думал о вас, извините, хуже… не ожидал!
– Это не совсем щедрость, – маркиз смиренно уставился на кофейную чашку, стоявшую перед ним, – это, скорее, милосердие… Поверьте, я не хочу отбирать у вас Сару, пусть она остается вам. И если вы мне в этом поможете…
– Я иду и прямо сейчас поговорю с ней! – Винченцо, готовый вскочить со стула, посмотрел в глаза маркизу. – И если она не согласится… Я все равно буду… свидетельствовать в суде. У меня тоже есть свои интересы!
– Прекрасно, – кивнул Джек. – Значит, вне зависимости от результата, как только дело будет сделано, вы получите деньги. А купчую на виллу оформим сразу после свадьбы…
– Сэр, у меня на душе просто праздник! – сказал Винченцо, поднимаясь и кланяясь маркизу. – Вы даете мне надежду!
– А вы снимаете тяжкое бремя ответственности с моих плеч. Поверьте, меня эта странная и, мягко говоря, неопределенная ситуация тоже тяготила…
Джек сам дивился тому, откуда в голове брались такие витиеватые фразы, в которых итальянец явно половины не понимал.
Проводив Винченцо до двери, маркиз вернулся к столу. Потом прошел в дальний конец комнаты, где на буфете стоял «дежурный» графин, посмотрел на него, потрогал хрустальную пробку, но наливать не стал. Больше всего на свете ему хотелось сейчас узнать, что сказала бы по поводу состоявшегося только что разговора леди Тальен.