– Я заметила человека... мне показалось, что он следит за мной... я побоялась вернуться в дом, и...
– Ладно, – перебил он ее, – объясните позже.
Он подхватил ее на руки, словно пушинку. В сильных руках Джулиана Пен чувствовала себя надежно защищенной.
– Черт побери, – снова ругнулся он, – вы промокли до нитки! Вам нужно срочно обогреться.
Джулиан понес ее в лодку. Усталое тело Пен вдруг словно обмякло, голова склонилась на его плечо. Эта невинная близость вселяла в душу Пен спокойствие и уверенность. Бережно, будто хрустальную, Джулиан посадил ее в лодку, сам сел на весла и отчалил. Пен сидела лицом к Джулиану, машинально кутаясь в свой плащ, хотя тот, промокший до нитки, совершенно не согревал.
Пен нравилось смотреть на обнаженный торс Джулиана, на напрягшиеся мускулы его плеч и рук. Может быть, разглядывать его в упор было и неприлично, но Пен просто не в силах была отвести взгляд.
– Я правильно поняла, мистер Хэмптон, – заговорила она, – вы не нашли меня в доме и отправились на поиски?
– Честно говоря, специально я вас не искал, иначе не разъезжал бы в таком виде – натянул хоть какую-нибудь рубашку.
В тоне Джулиана не было намека на то, что Пен слишком пристально смотрит на него.
– Я люблю кататься на лодке, – заявил Джулиан. – Даже в Лондоне порой по утрам катаюсь по Темзе.
Пен все-таки заставила себя отвести взгляд от Джулиана.
– Вы не искали меня специально? – переспросила она. – Ведь вы не нашли меня в доме. Вам не показалось это странным?
– Я думал, что вы решили скрыться ото всех, даже от меня. «Как странно! – подумала Пен. – Решив, что я ушла от него по своей воле, он, похоже, даже не пожалел об этом. Ушла, мол, и с плеч долой... Вернулся к своим обычным делам, словно ничего и не было...»
– Слава Богу, – проговорила она вслух, – что вы все-таки заметили меня и поняли, что со мной что-то случилось.
– Я, возможно, и не разглядел бы вас, если б не ваш ярко-голубой плащ. Мне показалось странным, что это ваш плащ делает в таком месте.
«Ну и тон! Он, похоже, не был обеспокоен, где я и что со мной! Так, проплывал мимо, увидел мой плащ и решил заодно спасти меня...»
– Я боялся появиться слишком поздно. Слава Богу, что вы по крайней мере живы.
Пен посмотрела в его глаза: в них было трудно что-либо прочитать. Все внимание Джулиана, казалось, было сосредоточено на веслах. Но из слов его было ясно, что она не права: он действительно беспокоился о ней.
«Он шел ко мне, беспокоясь, жива ли я. Увидев меня в таком месте, он, должно быть, подумал, почему я там. Может быть, он подумал, что мой труп выбросило морем на скалы? Или подумал, что я упала со скалы? А может быть, не сама упала, а кто-то сбросил?»
– Надеюсь, – проговорила она, – вы не подумали, что я решила совершить самоубийство из-за того, что муж доконал меня своими преследованиями? Не бойтесь, я не стану этого делать из-за подобного ничтожества. Пусть не мечтает, что я когда-нибудь доставлю ему такое удовольствие!
Джулиан молчал. Лодка причалила к тому месту, где прямо от моря начинались каменистые ступени, ведущие к дому на холме. Бережно усадив Пен на одну из ступенек, Джулиан начал привязывать лодку. Пен чувствовала себя настолько усталой, что была даже не в силах пошевельнуться. Закончив с лодкой, Джулиан также легко подхватил Пен на руки и понес в дом – прямо в библиотеку.
Посадив Пен в кресло, Джулиан склонился над камином, чтобы развести огонь.
– За ночь огонь успел погаснуть... – отрешенно проговорила Пен. – Стало быть, он не ждал здесь всю ночь.
– Кто – он?
Пен рассказала Джулиану о незнакомце, которого видела вчера на террасе дома.
– Я побоялась возвращаться в дом, – закончила она, – а вдруг он караулит меня там?
Джулиан подбросил в камин еще поленьев, и огонь весело загудел. Джулиан вышел, оставив Пен одну.
Как приятно погреться у камина после стольких мытарств.
От блаженного тепла, разлившегося по всему телу, Пен впала в полудрему. Она слышала, что Джулиан ходит где-то в соседних комнатах, что-то, должно быть, делает, но все эти звуки доносились до Пен словно издалека, через какую-то пелену.
На плечо Пен вдруг легла рука Джулиана.
– Я приготовил вам горячую ванну, Пен. Она на кухне. Пен даже не хотелось шевелиться, несмотря на то что на ней по-прежнему была мокрая одежда.
– Спасибо, не хочу, – пробормотала она.
– Ванна вам сейчас необходима, Пен. Мне все-таки не безразлично ваше здоровье!
– Что ж, – обреченно вздохнула она, – если вы так настаиваете, мистер Хэмптон.
Пен поднялась на ноги и случайно уткнулась носом в грудь Джулиана. Он уже успел надеть рубашку. «Жаль, – подумала она, – без нее он смотрится гораздо красивее...»
Взгляд Джулиана перехватил взгляд Пен. И лицо его, так редко улыбавшееся, расцветилось улыбкой, немного насмешливой, но все равно довольно приятной.
– Вот как? – В глазах его играли лукавые огоньки. – Стало быть, я снова успел стать мистером Хэмптоном? Похоже, вы называете меня Джулианом только когда забываетесь!
– Да нет... То есть я... – залепетала она.
– Пен. – Джулиан с серьезным видом посмотрел на нее. – Мы знаем друг друга с детства. Вам нет нужды обращаться ко мне в столь формальной манере, по крайней мере когда мы одни!
Пен молчала. Честно говоря, она и сама не заметила, что обращалась к Джулиану по имени. Джулиан отошел от нее на шаг.
– Я подыскал вам одежду, можете переодеться, – сказал он. – Найдете на кухне, рядом с ванной. Если вам понадобится что-нибудь еще, не стесняйтесь, зовите меня.
Чугунная ванна стояла у камина, наполненная горячей водой. Погрузившись в нее, Пен аж застонала от удовольствия. Еще минуту назад она чувствовала себя продрогшей до костей. Даже сидение перед камином не смогло как следует согреть ее. Сейчас же тепло, казалось, проникало во все ее существо. Сознание того, что Джулиан где-то совсем рядом, что ему ничего не стоит войти в любой момент (хотя, разумеется, как джентльмен, он не сделает этого), странным образом возбуждало Пен. Она нырнула в воду с головой, чтобы намочить волосы. В этот момент ей показалось, что она услышала приближающиеся шаги.
– Пен, – послышался голос из дверей, – я обыскал весь дом, но никаких следов не обнаружил.
Пен поспешила вынырнуть. Джулиана нигде не было видно, хотя Пен готова была поклясться, что услышанный ею голос раздавался совсем близко. Очевидно, Джулиан стоит по ту сторону двери.
– Вы уверены? – спросила она.
– Уверен. Я также не обнаружил перед домом никаких следов: ни человека, ни лошади, ни телеги, кроме моих собственных и моей лошади.
– Этот человек мне явно не померещился, Джулиан!
– Я и не говорю, что померещился, но в этом нет ничего странного. Люди здесь ходят не так уж и редко, ходят порой и прямо через мою террасу, чтобы срезать путь, иной раз даже когда я дома.
– Вы снова хотите сказать, что это мое болезненное воображение.
– Отчего же, я считаю, что ваша тревога была не лишней, даже склонен думать, что не зря вы просидели в вашем укрытии всю ночь. Если уж вы увидели кого-то, кто показался вам подозрительным, то лучше все-таки перестраховаться, чем...
Джулиан вел с ней разговор в непринужденной манере, а в это время она голая сидела в ванне, и их разделяла всего лишь дверь. И это так возбуждало Пен! Она уставилась на дверь, почти желая, чтобы та отворилась.
– Я обещаю больше не быть такой трусихой, Джулиан, – проговорила она. – Я должна научиться быть храброй, не так ли?
– Так.
Пен снова послышался какой-то едва различимый звук, похожий на шаги. Она закрыла глаза, словно надеясь почувствовать, не глядя, что Джулиан вошел к ней.
Пен открыла глаза. Никого. И дверь по-прежнему закрыта. Джулиан, должно быть, ушел к себе в библиотеку.
«Разумеется, он ушел к себе. Куда же еще?»
Пен посмотрела на свое тело, пытаясь представить себе, что увидел бы мужчина, если бы вошел к ней. Пен знала, что она не красавица, но и не дурна собой: и грудь, несмотря на не самый юный возраст, по-прежнему тугая и крепкая, и талия достаточно тонка, чтобы Пен могла позволить себе носить платья модного приталенного фасона.