А в общем-то ничего особенного. Ни в смысле внешности, ни в смысле чего-либо другого. Пен не из тех женщин, при первом же взгляде на которых мужчины теряют голову. Если и есть в ней что-то необычное, так это ее судьба. Да, в юном возрасте она была выдана замуж за графа, от которого вскоре ушла, но это обстоятельство отнюдь не делает ее привлекательнее в глазах мужчин.
Пен продолжала мыться, все время думая о том, что Джулиан, возможно, все время где-то рядом и слышит каждый всплеск воды.
А если и слышит, то скорее всего ум его блуждает где-то далеко. Ни «Джулиану», ни «мистеру Хэмптону» нет никакого дела до того, как выглядит какая-то Пенелопа Глазбери без одежды.
Вода уже начала остывать, и Пен пора было вылезать из ванны. Вытираясь полотенцем, Пен снова подумала о том, как возбуждает ее близость Джулиана, даже если самому ему все равно. Никогда она не испытывала таких приятных ощущений, принимая ванну.
Пен подошла к стулу, на котором лежала ее одежда. Платье, выбранное Джулианом из ее вещей, было ей великовато. За последнее время она немного похудела. Надев чулки, нижнюю юбку и платье, Пен направилась в библиотеку.
Джулиана там не оказалось.
Стоя в пустой комнате, Пен от души посмеялась над собой. Она-то думала, что он стоит под дверью и представляет, как она принимает ванну! Джулиан не только там не стоял – он даже успел покинуть дом!
На кровати лежало одеяло. Очевидно, Джулиан специально постелил его, решив, что после ванны Пен захочется полежать.
Пен легла, укутавшись одеялом. Теперь она в безопасности. Она знала, что Джулиан будет где-то рядом, когда она проснется.
Джулиан слышал все: и каждый всплеск воды, и каждое дыхание Пен.
Он представил, как Пен снимает одежду и наконец остается восхитительно нагой. Воображение рисовало ему тугую округлую грудь, гибкий и грациозный стан...
Эти видения преследовали Джулиана всю жизнь, с ранней юности, но никогда еще не были настолько яркими. Казалось – протяни руку, и... Желание войти в кухню, где Пен принимала ванну, было настолько сильно, что почти затмевало его разум. Джулиан яростно скрежетал зубами, отчаянно борясь с искушением.
Чтобы хоть как-то отвлечься, Джулиан заставил себя выйти из дома и осмотреть лужайку перед ним.
Джулиан был уверен: напугавший Пен незнакомец не померещился ей. Пен не из тех женщин, чтобы от страха вообразить себе бог весть что. Скорее всего это был просто кто-то из местных, случайно проходивший мимо. Джулиан, однако, не обнаружил рядом с террасой ни человеческих, ни лошадиных следов.
Он вышел в сад. Из окна кухни лился свет. Им вновь овладело лукавое желание подсмотреть за моющейся Пен.
Джулиан рассмеялся над самим собой. Взрослый человек, с положением в обществе, а одержим желанием подсматривать за голыми женщинами, словно тринадцатилетний подросток!
К окну Джулиан, разумеется, подходить не стал, но воображение рисовало ему все подробности столь же живо, как если бы он сейчас находился в кухне.
Пен нежилась в ванне, скрытая водой лишь наполовину. Игравшее в камине пламя бросало причудливые отсветы на влажные черные волосы, нежную кожу плеч, тугую грудь... От воды и прохлады кожа Пен покрылась мурашками, соски затвердели...
Джулиан попытался подавить в себе то, что сделали с ним подобные фантазии. На протяжении многих лет эти фантазии регулярно приходили к нему, но всякий раз оставалось лишь одно – подавлять их. Джулиан знал, что нужно делать в подобных случаях, как победить страсть. Победы эти, разумеется, были полумерой, но на какое-то время приносили ему успокоение.
В последнее время, однако, Джулиан начал замечать, что подобное случается с ним все реже. Ему уже начинало казаться, что вскоре это и вовсе должно пройти. Но сейчас «аппетит» Джулиана снова разыгрался. Должно быть, от опасности, грозившей Пен, оттого, что он спас ее, он испытывал простые, примитивные, но сильные эмоции.
Прислонившись к стене, Джулиан закрыл глаза. Бессильная ярость поднималась в его душе всесокрушающей волной. Желание овладеть Пен, хотя бы и против ее воли, казалось, заполняло собой все его существо.
Но Джулиан знал, что все-таки этого не сделает. Он понимал и другое: пока Пен в его доме, все дни его целиком будут наполнены изнуряющей борьбой с этой всепоглощающей страстью.
Пен открыла глаза. Джулиан сидел у камина, читая какую-то книгу. Он уже успел переодеться. Джулиан выглядел отдохнувшим, умиротворенным и, нельзя не признать, чертовски привлекательным. От причудливых отсветов, бросаемых огнем из камина, волосы Джулиана казались еще темнее, черты лица более рельефными, а глаза – бездонными, словно хранившими какую-то тайну.
Джулиан... Нет, все-таки хорошо, что он предложил ей отбросить формальности и называть его по имени! Пен и сама не смогла бы, пожалуй, сказать, когда и при каких обстоятельствах Джулиан вдруг почему-то стал для нее мистером Хэмптоном.
Заметив, что Пен проснулась, Джулиан отложил книгу.
– Надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше? – поинтересовался он.
Отбросив одеяло, Пен села на кровати. Она вдруг заметила; что в этой большой комнате не было больше огня, кроме камина.
– Да, спасибо, – проговорила она. – Разве что, кажется, немного переспала... Сейчас, как я понимаю, дело уже к вечеру? Если вы собираетесь вернуться в Лондон, то, может быть, вам стоит поторопиться, чтобы успеть дотемна?
– Сегодня я никуда не поеду. Эту ночь я проведу здесь.
Джулиан произнес эти слова так, словно речь шла о чем-то самом обыденном, словно в них и не содержалось никакого намека. Возможно, и впрямь не содержалось. Пен просто поняла все «в меру своей испорченности»...
– Я хочу остаться, пока мы не решим, что же вам теперь делать. А то еще, если меня не будет, ночью вам померещится, что ваши преследователи вернулись. И вы, чего доброго, опять будете всю ночь скрываться от них где-нибудь в скалах...
–Я не настолько глупа, Джулиан! – немного обиделась она.
– Я не хочу сказать, что вы глупы, Пен. Но вы изрядно напуганы. Так что лучше мне эту ночь остаться с вами.
«Пожалуй, он прав, – подумала она. – Во всяком случае, с ним я действительно буду гораздо меньше бояться».
– Я лягу спать в той комнате, которая прямо над конюшней, – сказал он.
Пен понимала, что на самом деле хочет сказать Джулиан: что выбрал именно эту комнату, чтобы спать как можно дальше от нее. «Впрочем, – подумала она, – это глупо. Если о том, что я была с ним наедине в его доме, никто не узнает, то, спрашивается, для кого весь этот спектакль? Сам же предлагал отбросить все формальности!.. А если кто-нибудь узнает, что я была у него, все равно никто не поверит, что спали мы порознь...»
– Меня вы можете не стесняться, Джулиан, – проговорила она. – Мне все-таки не пятнадцать лет, чтобы краснеть перед мужчинами. Спите где хотите! А насчет моей безопасности, конечно, надо подумать. Что мне теперь делать? Уверяю вас, я думала об этом все время. Сидела в этой чертовой расщелине, все время думала, но так ничего и не придумала.
– Что ж, – заявил он, – я готов подождать, пока вы придумаете. У меня остались кое-какие дела в Лондоне, но с ними вполне справится мой помощник. Я дал ему соответствующие распоряжения. К тому же я попросил одного знакомого адвоката быть на подхвате, если вдруг окажутся какие-нибудь не терпящие отлагательства дела.
Поднявшись, Джулиан поставил книгу на полку. Когда он возвращался на свое место, взгляд его вдруг упал на бумаги, лежащие на столе.
– Что это? – спросил он.
– Памфлет, который я пишу. Пока вас не было, я немножко над ним поработала.
Джулиан пробежал глазами первую страницу.
– Вы собираетесь опубликовать памфлет в защиту прав замужних женщин? – удивился он.
– Не кажется ли вам, – немного с вызовом проговорила она, – что давно пора поднять этот вопрос?