Уже в первые секунды внезапная атака внесла страшное опустошение. Японские бомбардировщики бомбили с пикирования и бреющего полета, а истребители штурмовали аэродромы и находившиеся вблизи здания. Заправленные самолеты на рулежно-подходных дорожках вспыхивали факелами, на базе Канэохэ гидросамолеты тонули или горели в ангарах.
В 8.00 к Оаху подошли 12 бомбардировщиков "Б-17" под командованием майора Лондона, совершившие 14-часовой перелет из Сан-Франциско (для тех времен громадное расстояние), и горючее было на исходе. Самолеты прибыли из Калифорнии облегченными: с них сняли вооружение, броню и сократили экипажи. Когда американские летчики увидели множество самолетов, снующих в небе над аэродромами, они решили, что местные авиаторы приготовили им торжественную встречу. Японские истребители тем временем уже пристраивались в хвост бомбардировщикам. Американские пилоты, расстегивая спасательные пояса, дивились многочисленному эскорту. Через несколько мгновений пулеметный огонь с "эскортирующих" самолетов открыл им глаза на истинное положение вещей.
Майор запросил контрольную башню на аэродроме Хикэм о порядке посадки. Ему спокойно сообщили все необходимые данные, а когда бомбардировщик снижался на взлетно-посадочную полосу, невозмутимо добавили, что на хвосте его машины висят три японских истребителя. Под аккомпанемент пулеметных очередей, бивших по обшивке, бомбардировщик Лондона совершил посадку среди полыхающих на земле самолетов. Еще несколько "Б-17" приземлились в Хикэме, а остальные пытались найти места поспокойнее, но все аэродромы на Оаху были под огнем. Где бы ни появились "Б-17", их обстреливали японские истребители как в воздухе, так и на земле. Некоторые бомбардировщики были серьезно повреждены. Японские летчики чисто профессионально отметили живучесть этих машин.
С земли было трудно разобрать, что происходит в сумятице воздушного боя. Адмирал Пай, торопившийся к месту службы, обратил внимание своего спутника адмирала Лири: "Смотрите, они умудрились написать "Армия США" на своих самолетах". Над ними пролетел бомбардировщик "Б-17" в огненном кольце японских истребителей.
На аэродромах стреляли все, кто только смог найти оружие, - из пулеметов, винтовок и даже пистолетов. Но неорганизованный огонь не причинял видимых потерь японским самолетам. Немногие американские летчики, поднятые с постели налетом, сумели добраться до аэродромов, еще меньше нашли самолеты, пригодные к полету, и лишь десятку из них удалось подняться в воздух.
Героями американской авиации оказались лейтенанты Джордж Уэлч и Кен Тайлор. Ночь на воскресенье юноши провели без сна на танцах и за карточным столом. На рассвете они держали военный совет: лечь спать или сначала искупаться в море. Уэлч убедил приятеля, что нет ничего полезней утренних купаний. Налет застал их в дороге - лейтенанты ехали в Халейву, там был небольшой аэродром, на котором стояла их эскадрилья. В Халейве не было никого из начальствующего состава, командир эскадрильи майор Остин охотился на оленей. Уэлч и Тайлор взлетели в воздух и вступили в бой в районе аэродрома Уиллер. Они сбили семь японских самолетов из одиннадцати уничтоженных в воздушных боях над Оаху утром 7 декабря.
На аэродромах было уничтожено 188 и повреждено 128 американских самолетов.
Тем временем к Пёрл-Харбору приближались двумя группами 19 самолетов с авианосца "Энтерпрайз". Корабль находился в 200 милях прямо к западу от Оаху и должен был прийти позднее. Как обычно, авианосец выслал вперед патрульные самолеты, которые, завершив полет, должны были приземлиться на аэродроме Уиллер{70}. Лидер - торпедоносец командира группы Б. Янга. Вместо стрелка заднюю кабину занимал офицер из штаба адмирала Хэлси, вооруженный не пулеметом, а портфелем с секретными документами о выполненной миссии "Энтерпрайза" - доставке истребителей на остров Уэйк. Около 8.30 торпедоносец Янга подлетал к Пёрл-Харбору. Впереди стена разрывов зенитных снарядов. Янг подивился воскресным учениям, да еще в районе базы, но, решил он, зенитчики знают лучше, примут меры предосторожности и не поразят свой самолет. Он без колебаний направился к аэродрому. Офицер в задней кабине был заворожен - армейский самолет, как он было решил, зашел в хвост, от него "быстро полетели как бы сигаретные окурки". Проследив их направление, он замер - от "окурков" посыпались кусочки алюминия с крыла.