- Веди, Милорад.
Поляна, и в правду, хороша была. Ровная, ни холмов, ни оврагов. Травой-муравой вся заросла. По пути Мстислав двух зайцев добыл - обед знатный сварит. Сразу каждый за дело принялся: кто костер готовит, кто воду от лесного ручья носит, кто коней привязывает, чистит, поит их. Я обошел все окрест, осмотрел, обдумал. Что странно, исчезли наши надсмотрщики, пропали, как их и не было. Как вышел вновь на полянку, вижу картину - все работают, один княжич на травке развалился, травинку во рту закусил. Устали они, отдыхать надумали!
Сел на землю рядом.
- Что, Бажен, умаялся?
- Да, не то, чтобы.
- А чего же лежишь тут, комаров кормишь?
- Да все дела уж переделаны. Мне и заняться-то нечем.
- Так ты сам себе дела найти не можешь? Так вот сегодня ты кашеварить будешь. Смотри только, не отрави нас.
- Но, воевода, не научен я...
- Ну, так и быть, совета у Мстислава спроси. Но только совета, не помощи!
Он хотел было еще что-то сказать, но сдержался. Встал, понурив голову, отправился к костру, где охотник одного зверя ошкуривал. Мстислав посмотрел на меня, я кивнул, мол, давай задание парню. Растянули шкурку на ветке, потом за другого зайца уже Бажен принялся. Не мудрена наука, да без сноровки непросто дается! Мстислав - терпеливый, смотрит молча, только головой удрученно качает. Никто княжича подобному не учил - всегда на готовом.
К костру потянулись остальные - вечер, ужинать пора. Стали смешки раздаваться, Третьяк, как обычно, никому спуску не давал, со Жданов начал:
- Что братцы, приуныли? Устали небось? Сейчас бы вам по девке, так вся усталость пропала бы? Иль вам одной на двоих хватает?
Раздался дружный смех. Братья смеялись громче всех. Но Третьяку этого мало:
- Ну, ребята, что мне сорока на хвосте принесла! У князя-то Ярослава изборского девка - невеста на выданье. Шестнадцать годков миновало. Красоты неписанной! Вот нашему-то Бажену пара будет!
Не все засмеялись. До некоторых сразу дошло, что зря Третьяк об этом упомянул - на княжеской дочке простые воины не женятся. А Бажен у нас, кто? То-то же. Что ж, пора вмешаться, разъяснить некоторым, у кого язык вперед разума работает. Ярополк, правда, не дожидаясь меня, на балагура шикнул.
Сел у костра. Третьяк понял, в чем прокололся. Глаза опустил. Ждет.
- Не буду говорить, что думать нужно, прежде, чем слова бросать - вы и сами то знаете. Давай, Бажен, накладывай, попробуем, что у тебя за обед получился?
Парень стал каждому в миску деревянную по куску мяса накладывать, да в круг передавать. А к мясу - по репке вареной. И когда только успел! Мало хлеба осталось. Что из дома взяли, все почти съели. Материн кусок достал, разломил на, пусть маленькие, но равные части, протянул каждому. Вон сколько мы в пути, а хлеб-то материн, не черствый еще! Поели в тишине. Я распределил дежурство и спать лег.
Дежурили обычно по двое - один поопытнее, второй помоложе. Бажена первым с Ярополком поставил: в начале ночи всегда легче дежурить, чем на зорьке утренней - того и гляди, дремота накроет!
Когда мое время заступать на дежурство пришло, Волк в плечо толкнул легонько:
- Воевода, пора!
А сам, только коснувшись головой седла, что как подушку использовал, захрапел, пугая ночных птиц своим медвежьим басом. Где-то один из братьев Жданов по другую сторону поляны должен быть. На кромке неба уже светлело. Вот-вот заря, солнце подниматься начнет! А там - в путь-дорогу! Немного осталось!
Вдруг где-то за деревьями огоньки показались - что за чудо! Только шаг навстречу им сделал, понял, почувствовал, дальше нельзя! Болото рядом! Веток в костер затухающий подкинул и услышал из-за дерева Жданов голос:
- Богдан, ты слышишь?
- Что?
- Как плачет кто-то...
Прислушался. И верно, вдали, в стороне, где огоньки за деревьями прятались, тихие всхлипы, да стоны слышаться.
- Богдан, пойти посмотреть?
- Нет, Ждан, не человек то!
- А кто же?
- Да, кто ж его знает? Болото ведь рядом.
Но звуки стали к нам приближаться. Так и кажется, громче и жалобнее становятся. Ждан испугался. В голосе явственно слышали нотки неподдельного ужаса:
- Может, русалка? У меня иголка есть.
- А иголка-то зачем?
- Так, слышал я, что они металла боятся. Уколешь иглой - как туман рассеется!
- Так иглой-то зачем? Мечом руби! Наверняка будет. Тоже ведь из металла.
Звуки раздавались где-то на границе деревьев с открытым пространством. Недалеко совсем. Огней стало больше - мелькали то ближе, то дальше. Дружина стала просыпаться. Раздавались испуганные возгласы - каждый по-своему реагировал на подобную опасность.