--Йокерит, вы уже являетесь командиром подразделения, какое бы наказание вы назначили, будучи на моем месте? Кстати, при том прилежании, что вы выказывали до сей поры, вы вполне могли бы оказаться в преподавательском составе нашей Школы. И уже скоро...
Мысленно пожелав жирному борову скорейшего простатита, Йок безразлично ответил:
--Лишение увольнения в город сроком на семестр, пять нарядов по кухне или три наряда на чистке мест общественного пользования!
Рорх с интересом взглянул на курсанта и ухмыльнулся:
--А вы круты, батенька, но справедливы! Хорошо вы лишены увольнения сроком..., - Рорх мстительно замолчал и, выдержав паузу, закончил, - ...на месяц!
Йок, постарался даже глазами не выдать вспыхнувшей в нем радости - месяц это такой пустяк, так легко отмотаться от "Зловреды" Рорха, это что-то сродни маленькому чуду! Тут же где-то в глубинах подсознания тихонько зажужжал тревожный звоночек - "что-то здесь не так".
Рорх, не переставая сладко улыбаться, ласково спросил:
--А какое наказание мастер-курсант Йокерит приготовил для бойца-курсанта Энрике?
Йок, ещё не понимая к чему ведет Рорх, честно ответил:
--Боец-курсант Энрике не должна нести никаких наказаний, так как не совершала проступка...
И тут же, по злобным огонькам в глазах Рорха, понял, что тот придумал очередную пакость. О зловредности господина преподавателя Стратегии по школе давно ходили легенды, впрочем, Йок хорошо понимал, что большинство из этих рассказов всего лишь плоды бурной фантазии курсантов. В то, что за стенами Школы толстенького Рорха ожидают отряды эльфийских "кровников", для немедленного свершения обряда мести, верилось слабо. Мало ли почему преподаватель старается не покидать пределов Школы? В конце концов, что такому уроду делать в городе? Прохожих пугать? Но сейчас Йок загривком почувствовал, что Рорх его шутку не простит, а значит он изобрел что-то более коварное, чем просто личная месть.
Всё тем же приторно-сладким голоском преподаватель прервал его, деликатным покашливанием, почему-то рождавшим ассоциации о неком сгоревшем театре, из которого разбежались все актеры:
--Кхе-кхе-кхе... Что же, мастер-курсант, ваше стремление выгородить провинившегося бойца объяснимо и верно, но мой долг как вашего...хе-хе...наставника, преподавать вам не только великое искусство стратегии, но, в некотором роде, и некоторые уроки житейской мудрости! Что же мы видим в данном случае? - возвысив голос, вопросил в молчащую аудиторию преподаватель. --Я вас спрашиваю, мастер-курсант!
Йок молча пожирал наставника глазами, помня о известной житейской мудрости: "Молчи, за умного сойдешь".
Поняв, что ответа на этот раз ждать не стоит, Рорх уже своим обычным равнодушно-монотонным голосом объявил:
--Ну что же... Боец Энрике проявила неподобающую нижнему чину непочтительность при разговоре двух де-факто офицеров, своего командира группы и своего шефа-преподавателя - наказание за эту вопиющую дерзость должно быть подобающим! - Рорх аккуратно собирал со своего стола журналы и книги, в огромный потрепанный саквояж глупого, ярко-зеленого цвета.
Покончив с этим важным делом и снова обведя мутным взором напряженные лица курсантов, он вынес вердикт:
--Итак, за неподобающую несдержанность, излишние любопытство к разговору двух офицеров, насмешку над старшим по званию, боец Энрике лишается увольнения сроком на семестр! - по аудитории прокатился легкий шорох, это девять глоток одновременно выдохнули свою печаль, в пахнущий пылью и скукой полусумрак аудитории.
Между тем, господин преподаватель продолжил:
--Кроме того, чтобы вам Йокерит с бойцом было не так скучно в первый месяц. В те часы, когда ваши товарищи будут предаваться порокам большого города в увольнении, Вы с бойцом Энрике будете повышать ваше искусство рукопашного боя, - и мерзко хихикнув уточнил, - в личных спаррингах! А так как кое-кого видимо излишне интересуют некие физиологические подробности, - расплываясь в ещё более широком оскале, веселился преподаватель, - спарринги проводить одетыми по форме "ноль"!
Прерывая поднявшийся в классе шум стуком кулака по столу, и согнав с лица веселую улыбку, Рорх зло процедил:
--Бойцам нелишне будет провести занятия в естественном виде - хороший боец не должен зависеть не от условностей, не от пола противника!
С задней парты экспрессивно выкрикнул Ларс, никогда не отличавшийся сдержанностью:
--Да что же это? Что они мальки какие чтобы нагишом драться? Что это воо...
--Пять нарядов по чистке мест общественного пользования!, - прервал его Рорх, и объяснил, назидательно подняв толстенький, похожий на сардельку палец:
--Древние бойцы сражались обнаженными, это можно сказать, наши исторические традиции. Насколько я знаю, в стенах Школы деление на лядей и джентльменов отсутствует, так что ничего страшного в этом не вижу!
И уже подходя к двери, скривив в усмешке клыкастую пасть, преподаватель закончил:
--Кстати, мастер-курсант уже посещал Дом Удовольствий, так что не думаю, что его шокируют такие пустяки, как натурально выглядящий боец! А боец Энрике, как оказалось, тоже способна оценить юмор про крайнюю плоть преподавателя!
Десять курсантов пораженно молчали, будто оглушенные грохотом захлопнутой преподавателем двери. Лишь остренькие ушки курсанта Энрике начали менять свой естественный, чуть зеленоватый цвет, на нежно-розовый, да грязно выругался Ларс, представивший, по-видимому, весь объем предстоящей ему работы.
II
Низкие свинцовые тучи, подобно легендарным левиафанам III Империи, ползли по небу придавая унылому пейзажу, почти пустой по случаю Дня Увольнений Школы, дополнительные тоскливые краски. Даже дерзкий кукиш на протянутом навстречу небу шпиле школьного Храма, казалось вот-вот и безвольно разожмется. Янтарно-черный флаг Империи, безвольно повис на флагштоке, будто сморенный предгрозовой духотой.
Йок не спеша, шел по посыпанной белыми ракушками дорожке школьного парка, размышляя о странности, а порой и явной глупости Уставов. Необходимость париться целый день в парадной форме, притом, что его лишили увольнения - просто, потому что в Уставе Школы записано: "В День Увольнений форма одежды парадная", ярко доказывала верность выводов многих поколений курсантов. Мысленно ухмыльнувшись, он вспомнил любимое изречение мастер-наставника Борхи: "Помните, парни: Полевой устав - это такая книжка, где каждая запятая вписана кровью умников, пробовавших делать по-своему". Машинально проведя лапой, затянутой в ослепительно белую парадную перчатку, по ритуальному хлысту, пристегнутому к широкому парадному ремню с пряжкой-черепом, Йок выдохнул:
Как на гномьей на платформе
стоял орк в парадной форме,
а к нему на каблучках
девка подползла в очках...
Одна из ухарских частушек дядюшки Йохара, прозвучала на этот раз грустно и печально, так грустно, что продолжать её совсем не хотелось... Быть тем орком, что покажет хумансийской девке, чем отличается настоящий мужчина от бледнокожего холодца, ему сегодня не грозило. И вообще, не то настроение! Ещё бы, одно дело банкетная Дома Удовольствий - разгоряченные непотребством женские тела танцующие на столах какие-то дикарские танцы, пьяные морды товарищей, дядюшка Йохар орущий пьяным голосом куплеты про удалого орка... А вот пустынный двор Школы окруженный высокими каменными стенами древней крепости - это, согласитесь, уже совсем другой антураж! Затянутый в парадный черный с серебром мундир, мастер-курсант возвращался в казармы. Ещё месяц каждый шестой день, ему предстоит отправлять своих бойцов в мир свободы и отдыха самому оставаясь в этом царстве порядка и скуки.