Иван только зубы стиснул. Разговаривать с сестрой он никак не мог, то, что деньги он ей на продукты оставил и прилично, он помнил прекрасно. За квартиру заплатил сам.
– Вань, ну не жилься… Я ж не сто тысяч прошу.
– Юля, вечером поговорим! – Иван отключил смартфон и заставил себя сфокусироваться на приёме.
– Ах, вот ты как, братец… Ладно-ладно… Вечером поговорим и ещё как! – Юлька нехотя достала карточку. Деньги у неё были, разумеется, правда, тратить свои она не любила, поэтому ухитрилась повернуть дело так, чтобы приглашенные покупали угощение в складчину.
– Клёвая квартирка! – восхищались однокурсники. – У тебя брат из крутых, что ли?
– Не, он врач. Из этих, спасатели которые, – небрежно отмахнулась Юля, выстраивая многоуровневый бутерброд для себя любимой.
– Ну, если ты его так просишь, как сегодня демонстрировала, он действительно последнюю рубаху с себя снимет на твоё благоустройство, – презрительно фыркнула одна из девчонок. – Хотя, вторую часть ты отыграла неважно…
– Чтоб ты ещё понимала! – презрительно сморщилась Юлия. – Я уверена, что роль в рекламе моя!
– Да ладно! – рассмеялись ещё трое. – Ты ж облажалась в конце.
Юлька обиделась смертельно, её триумф был омрачён вульгарной завистью, но что уж тут поделать? Надо привыкать! Такова её доля. Известным и талантливым всегда завидуют! Она любезно улыбнулась, борясь с искушением вывернуть на голову смеющимся чайник с заваркой. – Ничего-ничего, через пару дней они всё сами услышат! А Ваньке я припомню! Денег пожалел…
Иван возвращался домой с ощущением, что ему предстоит что-то очень неприятное.
– Странно… На работе всё отлично. Света со мной не ругалась. Блэк ничего не сожрал, машина исправна. Что же это такое было-то?
Вспомнил за ужином, когда Светлана подкладывала ему котлету. – Ой, блин! Точно! Вот что я забыл! Юля просила денег ей на продукты кинуть. Пять-семь тысяч. Я ж ей только-только давал. И прилично.
– Ну, мало ли, какие у молоденькой девушки в театральном институте могут быть нужды… – хладнокровно ответила Света. – Может, спа или ноготочки… Или из шмоток прикупить что-то.
– Пуховик я ей купил, сапоги тоже, – вздохнул Иван. – Свет, сердишься?
– За что, милый? Если ты собрался помереть, загоняя себя работой во имя содержания сестры и исполнения всех её желаний, что я могу возразить? – Света обняла его за плечи, борясь с искушением взять новенькую керамическую сковородку и треснуть любимого по темечку.
– А что? Она не чугунная, лёгонькая! Проломить не проломлю, а душу отведу! – рассуждала про себя Света, но, припомнив строгий наказ Матильды мужа не контузить и не калечить, вернулась к изначальному плану, аккуратно вычерченному на специальной торжественно-плановой миллиметровой бумаге.
– Могу, конечно, тебе сказать, что я тебя люблю, что хочу от тебя детей, даже внуков хочу! И чтобы ты их со мной растил. Понимаешь? Причём, желательно в живом и здоровом виде!
– Ээээ, в мёртвом виде я их и завести не смогу, – осторожно возразил Иван, ощутив, что атмосфера как-то сгустилась и малость искрит.
– Не боись! Юрист хирурга не обидит! – вздохнула Света, с сожалением пригладив Ванькину шевелюру.
– Только на это и уповаю… – рассмеялся Иван. – Не сердись. Я думаю, что Юлька освоится, и я перестану ей быть нужен.
– Милый, вот ты взрослый, а такой наивный! Слов нет, – Света вздохнула. – Ты можешь с ума сойти от переработки, а она посочувствует и запросит новые туфельки, крутой костюмчик и сумочку, потому что у всех такие уже есть, а чем она хуже!
Иван хотел было возразить, что с ума сходить не собирается, но заметил движение в дверях и судорожно втянул в себя воздух.
– Ты чего? Это же Рыжик, – Света невинно улыбалась.
– Ддда, я вижу. Это я так… Сон про рыжих котов снился забавный.
– Бывает! – согласилась Света, отвернувшись к мойке.
– Да, слючаетсяяя! – согласился и Рыжик, удобно устроив упитанный задик на боку Блэка.
– Чего? – ахнул Иван и лихорадочно оглянулся на Свету. – Свеет!
– Что милый? – Cвета выключила воду. – Ты что-то сказал?
– Я? Я сказал? Неее, я ничего такого… – Иван дико хотелось спросить, а не слыхала ли Света то, что сейчас произнёс Рыжик, но понимал, что тогда ему надо признаваться в том, что он и раньше внимал говорящему коту, и вообще уже не очень-то здоров.
Юлька позвонила с намерением поскандалить с братом очень вовремя! Иван прихватил смартфон, убрался подальше из кухни, уселся в кресло и приготовился общаться с сестрой.
– Юль, я же перевёл тебе на продукты! – попытался объяснить он свой отказ.
– Перевёл? Да что ты там перевёл? Пятнадцать штук? Копейки какие-то! Это же Москва! Тут цены! Ты понимаешь, что у меня есть потребности? – Юля рассматривала себя с зеркало и показательно негодовала. Нет, если бы не сегодняшний триумф, она бы продолжала гнуть линию бедной сиротинушки, которую жестокосердная мать последнего кусочечка хлебушка лишила. Но после её удачи, когда она уже видела прилетевший ей на карту гонорар за съемку, статейки в журналах о талантливой молодой актрисе, и очередь из режиссеров, которым страшно понравится её игра, вымаливать эти жалкие крохи ей стало как-то противно. – Я молодая девушка! Актриса! Мне в салон надо, одеться надо, я же как пугало хожу… И вообще!