Зябко передёрнув плечами, она попыталась что-то ответить, но из пересохшего от страха горла вырвался только судорожный всхлип. Она постаралась взять себя в руки, но агенты не дали ей собраться с мыслями.
– Слушай внимательно, тупая сука, – прорычала женщина, нависая над Джо как ангел мести, – если ты только попробуешь ещё раз сунуть свой поганый нос не в своё дело, я лично, с большим удовольствием, вырву тебе язык и переломаю пальцы, чтобы ты никому не могла ничего рассказать. Безопасность страны стоит намного дороже жизни десятка таких неудачниц, как ты. Можешь не сомневаться. Я это сделаю. И даже спать буду спокойно. Ты меня поняла?
Судорожно кивнув головой, Джо попыталась отодвинуться подальше от страшной агентессы, но стул был привинчен к полу. Всё, чего она добилась, это странные дерганые телодвижения, после которых она оказалась на полу.
Агенты подхватили Джо под руки и молча куда-то поволокли. Испуганная, безвольная, она висела между ними, как тряпичная кукла, и механически переставляла ноги в такт их шагам.
Тем временем виновник всех её бед с мрачным видом стоял за зеркальным стеклом, внимательно наблюдая за допросом. Стоявший рядом с ним мужчина средних лет с интересом следил за его реакцией. После того как агенты утащили Джо, мужчина повернулся к седому и с лёгкой усмешкой спросил:
– Ваше мнение?
– Она не успокоится. Такие, как она, относятся к категории людей, не способных понимать человеческий язык. Она продолжит копать и не успокоится, пока не найдёт что-нибудь.
– Что ж! Значит, у Салли есть возможность сдержать свои обещания, – пожал плечами мужчина и, сделав приглашающий жест, направился к дверям.
– Директор Сторм, вы ведь пригласили меня сюда не для того, чтобы показать, как АНБ заботится о моём благополучии, – неожиданно сказал седой, не двигаясь с места.
– Вас сложно обыграть, старина, – усмехнулся человек, которого седой назвал директором.
Он действительно был директором этого отдела вот уже много лет подряд. Именно он когда-то принял решение нанимать для выполнения особо деликатных поручений людей со стороны, не имеющих с АНБ постоянных контрактов. И теперь он снова был вынужден обратиться за помощью к одному из таких людей.
– И не нужно этого делать, директор, – спокойно пожал плечами седой. – Вы же знаете, я не прощаю таких вещей. Играйте в открытую. Дешевле обойдётся.
Недовольно поморщившись, директор неопределённо пожал плечами и, открыв дверь, ответил:
– Нам предстоит серьёзный разговор. Продолжим в кабинете.
Чуть пожав плечами, седой молча двинулся следом за ним. Всю дорогу до кабинета директора они молчали, но он и так уже представлял, что ему предстоит. Когда директор устраивал подобные спектакли, дело, которое он после этого поручал, оказывалось особенно пакостным.
Войдя в кабинет, Сторм сдвинул в сторону кусок столешницы и, нажав несколько кнопок, удовлетворённо кивнул:
– Вот теперь мы можем спокойно поговорить.
– Похоже, у вас возникла очередная деликатная ситуация, в которую правительство не желает вмешиваться, – усмехнулся седой.
– Это так очевидно? Или у вас есть какая-то информация? – насторожился директор.
– Всё ещё проще. Мы слишком долго с вами общаемся. За годы общения привыкаешь к начальству, как к любимой или нелюбимой жене. Начинаешь понимать многое по крохотным приметам.
– Значит, и меня можно просчитать? – мрачно спросил директор.
– Конечно, – пожал плечами седой. – Как не крути, но вы – тоже живой человек, со своими привычками и пристрастиями.
– Это плохо, – недовольно протянул директор. – Люди моего уровня не должны быть просчитаны.
– Что поделать, – криво усмехнулся седой. – Чтобы избежать этого, вам пришлось бы стать невидимкой или роботом. Но вы вызвали меня не за этим. Что случилось? Вы отлично знаете, что я отошёл от дел, но снова вызвали меня. Показали спектакль, завели разговор о привычках. Это плохие симптомы. Похоже, дело настолько мерзкое, что вы даже не знаете, как его описать.
– Чёрт! А ведь вы и вправду научились меня просчитывать, – удивлённо проворчал директор, смущённо потирая лоб. – Даже не знаю, как теперь и начать.
– Начните с самого начала, – устало посоветовал седой.
– Пожалуй, – нехотя согласился директор. – Для начала, если вы не против, я задам вам пару вопросов. Я знаю вас уже много лет, но так и не узнал вашего имени.
– Пользуйтесь моим позывным. Араб.
– Но почему Араб?
– Я родился на континенте. В одной из восточных стран. Моё имя непривычно для слуха местных, и мне пришлось взять прозвище. Оно в некоторой степени отображает моё происхождение.