Наталья Абрамцева
ПЕСТРАЯ СКАЗКА
Художник Елена ВИНОДАРОВА
© Издательско-полиграфическое объединение
ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»
Библиотека журнала ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»,
1989 г. № 16 (379)
Выпуск произведений в Библиотеке журнала ЦК ВЛКСМ
«Молодая гвардия» приравнивается и журнальной публикации
Яркое воображение необходимо литератору вообще, но сказочнику, на мой взгляд, в особенности. Этим творческим достоинством, безусловно, обладает автор книжки «Пестрая сказка».
Сказки Натальи Абрамцевой образно раскрывают перед молодыми читателями окружающий их мир. Они взращивают в юных умах и сердцах те нравственные качества, без которых человек не может обойтись в пору взрослости.
Под одной обложкой, словно под крышей одного дома, собраны сказки, казалось бы, для самых маленьких и для совсем взрослых. И это естественно: морально-этические принципы одинаково важны для детей и для их старших друзей.
Кто только не поселился на страницах книжки сказок! Старый дом и старый сад… Голубое небо и вышитая шелком картина… Старинная ваза и самая обыкновенная кошка… Тут и щедрая радуга, самоотверженно подарившая свои краски цветам и поблекшая от этого навсегда… Тревожно, грустно, но и весело, радостно живется героям сказок. И, повторюсь, их может малыш читать бабушке, мама — малышу и все они друг другу…
Одно поражает: откуда черпает все это богатство для своих сказок Наталья Абрамцева? Ведь жизнь она видела в основном из окна, к морю ее подвозили на коляске. Рыбу она удила лежа в лодке. Так, на беду, распорядилась ее жизнью болезнь.
Но с малых лет находила Наталья язык и с морем, и с лесом, и с небом, и с весенней грозой, и с солнцем. И все это она и ныне видит, чувствует, любит.
Об этом она и повествует в своих «пестрых сказках». Да, талантливая писательница не только победила свой недуг, но и дарит нам, своим читателям, нравственное здоровье.
СЕРАЯ КОШКА
Серая Кошка жила в пустой собачьей конуре во дворе обыкновенного пятиэтажного дома. Давно жила. Привыкли к ней. Да и как не привыкнуть к Серой Кошке? Такая она обыкновенная… Просто кошка, серого цвета, глаза желтые, шерсть густая — ведь и зимой на улице, — хвост, лапы, уши — все нормально. Одно необычно: Серая Кошка умела разговаривать. Но говорила она так легко, правильно, непринужденно, что никто этому не удивлялся. Правда, разговаривала Серая Кошка не часто: хозяев у нее не было, а с чужими людьми или даже со знакомыми из соседнего с кошкиной конурой дома заговаривать казалось неудобно. Хотя относились к ней хорошо. Подкармливали, делились чем-нибудь по дороге из магазина или даже выносили в миске горячий суп, а зимой кое-кто пускал погреться.
В общем, жилось Серой Кошке вроде неплохо, неголодно, и дом ее, собачья конура, был вполне приличным домом.
Ты не обижайся. Ты очень хорошая кошка… Но вот видишь, — он показал на письменный стол, — работаю, занят… Тебе плохо у меня будет. Скучно.
Серая Кошка кивала головой.
— Да, да. Все ясно. Извините.
— Ты только не обижайся, ты заходи. Накормлю…
Он как-то виновато посмотрел на кошку.
— Да, да… Спасибо. Зайду обязательно.
И прямо со спинки дивана она прыгнула на форточку, осторожно развернулась, кивнула на прощанье, сказала «До свидания» и соскочила вниз на улицу. Мужчина посмотрел ей вслед, потер затылок и застучал на своей машинке.
А кошка, приземлившись на хилый газон под окном, стала прикидывать, что делать. «Ничего страшного не произошло, — решила она, — нужно искать дальше».
Серая Кошка вошла во второй подъезд, подошла к двухкомнатной квартире, позвонила. Открыла тетка. По-другому не скажешь. Именно «тетка»: тощая, длинная, сухая, накрашенная. Сразу видно — вредная. «Ну и ну, — подумала кошка, — куда это я попала…» Но все-таки решила довести дело до конца.
— Ты что? — спросила тетка.
— Извините, пожалуйста, — запинаясь от смущения, проговорила Серая Кошка. — Скажите, не нужна ли вам кошка?
— Это ты-то?! — возмутилась тетка. — Да у тебя блох, наверное, тьма-тьмущая! А может, ты даже бешеная!
Дверь захлопнулась.
— Сама ты бешеная, — тихо сказала кошка, спускаясь по лестнице.
Не очень весело стало кошке: здесь просто выгнали, там, мягко говоря, не приняли. Сидела она перед третьим подъездом и не знала — идти дальше искать хозяина или так уже и жить без хозяина, без имени. Но в конце концов решила, что две неудачи — это еще не все.
Вошла в третий подъезд, поднялась на третий этаж, остановилась около трехкомнатной квартиры. Прислушалась: женский голос. Серой Кошке показалось — телефонный разговор. Голос негромкий, мягкий, несколько вялый, томный, чуть надменный даже, но все равно приятный. «Подожду», — решила кошка: она была вежливой. Ждать пришлось довольно долго. Наконец ее чуткие ушки уловили легкий стук: опустилась телефонная трубка. Серая Кошка позвонила в дверь. Неторопливые шаги. Открыла женщина средних лет, полноватая, короткие каштановые волосы, пестрый, но неяркий крепдешиновый халатик, пантолеты, сигарета в тонких пальцах.
— Здравствуйте, можно войти?
— Пожалуйста, проходи.
Женщина ничуть не удивилась, ни о чем не спросила, провела Серую Кошку на кухню, налила для нее молока в блюдце, а себе сделала красивый бутерброд с сыром.
— Выпей молочка, — сказала она, принимаясь за бутерброд.
Кошке не хотелось молока, но отказываться было неудобно. Она выпила. Женщина доела бутерброд и хотела подлить кошке молока.
— Нет-нет, спасибо, — остановила кошка, — мне нужно поговорить с вами.
— Поговорить? Я слушаю тебя.
И Серая Кошка терпеливо и толково рассказала все о себе, о том, что у нее нет хозяина, о том, как ей хочется иметь имя. Женщина очень внимательно слушала кошку. И в то же время жевала то ли коржик, то ли пряник… Кошка замолчала. Ждет. Без тени сомнения, закуривая сигарету, женщина кивнула:
— Конечно. Оставайся моей кошкой. Я буду твоей хозяйкой. А назовем тебя, — она чуть задумалась, — назовем тебя Шастой. Нравится?
Серой Кошке нравилось все: и чудесное новое имя, и хозяйка, такая спокойная, ее голос, такой ласковый.
Зазвонил телефон. Женщина взяла кошку на руки и неторопливо пошла в комнату, где на полу стоял телефон.
— Алло? — она сняла трубку. — Это ты, моя хорошая, — радостно, но спокойно сказала женщина, — а я тебе звонила, звонила. Сейчас, погоди…
Женщина принесла сигареты, закурила, прилегла на софу и вернулась к прерванному разговору. Кошка легла на ковер рядом с софой, слегка задремала под монотонный голос новой хозяйки. Специально она не слушала, но ее кошачий слух улавливал отдельные реплики. Кошка поняла, что речь шла о босоножках, которые купила подруга хозяйки и которые были слишком яркими, и потому хозяйка считала их вульгарными.
— Нет, ты как хочешь, — говорила она, — но наш возраст, комплекция обязывают. Я бы не решилась. Но раз тебе нравятся…
И они принялись выяснять, какие платья, блузки, юбки, сумки, зонтики могут сочетаться с новыми босоножками.
«Все это очень важно, — думала Серая Кошка, — но когда же обо мне?» Она немножко спала, немножко слушала, немножко вспоминала, что знала об этой женщине. Где-то она работает несколько часов в день. Вырастила двух сыновей, которые редко бывают дома, а муж ее почти все время на работе, в командировках. Живет она, в общем, спокойно. Пока тянулся разговор, кошка успела выспаться, пройтись по квартире и даже чуть-чуть забыть свое новое имя — ведь по имени ее ни разу так и не назвали.