Перемены грели душу Петра. Летом он приезжал домой, работал на сенокосе со взрослыми. И старательно готовился к поступлению на рабфак. Юноша успешно сдал вступительные экзамены, его зачислили на последний курс этого факультета. А через год он уже учился в Витебском педагогическом институте (ныне университет).
Бытовые заботы о Петре-студенте взяла на себя старшая сестра Матрена, которая проживала с мужем Семеном в городе Витебске. Как это было свойственно Машеровым, она любила брата по-матерински сердечно, словно своих кровинушек Галю и Колю.
Парень с головой окунулся в изучение физики и математики, других дисциплин. С огромным интересом посещал лекции, семинары, конференции, с азартом участвовал в диспутах, мечтал поступить в аспирантуру и заняться наукой. Этому способствовал не только пытливый ум юного Петра, но и дух того времени. Ранний Советский Союз по праву назывался «страной мечтателей, страной ученых». Не меньше Петр интересовался астрономией, учился ориентироваться по карте звездного неба в ночное время. И эти знания очень скоро оказались востребованными. Ценил творчество многих мастеров кисти, живших и работавших в городе на Западной Двине: Ю. Пэна, М. Шагала, К. Малевича...
Не последнее место в жизни молодого Петра занимало увлечение спортом. В институте он организовал блестящую команду лыжников, которая приняла участие в стрелковом переходе Витебск —Орша — Могилев — Минск и стала победителем, заняв первое место в республике.
Тогда он получил в награду часы и именной жетон.
Летом 1937 года вся семья собралась в родном доме. Дарья Петровна угощала дорогих гостей блюдами собственного приготовления. Из патефона, который приобрел Павел по случаю окончания Могилевского учительского института, звучали песни хора Пятницкого. Сравнявшийся ростом со старшим братом, сероглазый, с обаятельной улыбкой Петр делился впечатлениями об учебе. Светила ясная луна, и этот блеск как будто рассыпался по водной глади. На темно-синем небе мерцали далекие звезды. Казалось, прошло совсем немного времени, и в легкой туманной дымке «расплылся» рассвет, выкатилось, заулыбалось солнце и зазвенела звонкоголосая птичья симфония.
Кто мог подумать, что это будет последняя встреча с отцом, работавшим на пасеке пчеловодом? Он, как член правления колхоза, боролся с пьяницами, расхитителями народного добра. Вот они и настучали на него, обвинили в принадлежности к кулачеству, в иных грехах. В тех отрывочных сведениях, которые удалось собрать Надежде Мироновне, сестре Петра Мироновича, значатся фамилии И. Колухонова и А. Ляховского. В одних доносах указывается, что у Машеровых было 18 гектаров земли, в других — 25. А также четыре коровы и две лошади. Но, согласно справке сельского Совета, выданной Петру при поступлении в институт, сообщалось о четырех с половиной гектарах земли, двух коровах и одном кабане. Но никто не сопоставил цифры, не вывел на чистую воду омерзительных клеветников.
8 декабря органы НКВД осудили ни в чем не повинного Мирона Васильевича по статье 72 УК БССР и отправили на лесоразработки на станцию Сухобезводное Горьковской железной дороги. Его больное сердце не выдержало такого удара, и он 20 марта 1938 года умер в бараке.
Прокурор Богушевского района Ковалев, человек мужественный и не лишенный объективности, вникнув в суть дела, в 1940 году опротестовал незаконный арест. Но дальше все застопорилось. Верховный суд БССР только 17 августа 1959 года пересмотрел постановление особой «тройки», и из-за отсутствия состава преступления М. В. Машерова реабилитировали. Справедливость, хотя и поздно, восторжествовала.
Дарья Петровна оставалась в Ширках. Петр ее постоянно навещал. В 1939 году, завершив учебу и получив направление в Россонскую СШ преподавателем физики и математики, забрал к себе мать, сестренок-школьниц Олю и Надю. Жилье выделили в трех километрах от школы. Прежний дом продали. Новые хозяева перевезли его в деревню Платоны.
Стройный, подтянутый 21-летний учитель на первый самостоятельный урок в 9-й класс шел как на праздник. Надел светлый костюм и белоснежную рубашку. Познакомившись с учениками, которые были ненамного моложе его, стал увлеченно рассказывать о предмете, которому предстояло совершить настоящую революцию в техническом прогрессе народного хозяйства. Для лучшего усвоения знаний предложил оборудовать физический кабинет. Школьники поддержали идею и включились в работу. Все создавали своими руками по плану, составленному Петром Мироновичем. Вскоре уроки проходили в прекрасно оснащенном приборами и наглядными пособиями классе.