- Ну, что там стряслось? - спросил Машеров. - Мне сказали, что вы в этом году окончили Белгосуниверситет, - и взглянул на «ромбик» на пиджаке посетителя.
Аркадий рассказал вкратце об отделении, о том, как их учили-готовили к газетной работе и про казус с распределением.
- Что, боитесь остаться безработным? - улыбнулся Машеров. И предложил: - Почему бы вам не пойти работать в «Сталинскую молодежь» или «Чырвоную змену»... Кстати, как у вас с белорусским?
Тот ответил, что и с белорусским, и с русским полный порядок, только одного желания тут мало, это решает в ЦК товарищ Коновалов. Тогда Машеров подошел к столу и снял трубку внутреннего телефона.
Его разговор с Коноваловым, предопределивший будущую судьбу журналиста, хорошо запомнился. Машеров назвал фамилию Капилова, напомнил о временной неустроенности и попросил:
- В наших газетах нехватка людей. Этот товарищ нам очень подходит. Желательно, чтобы вы направили его в «Чырвоную змену»… Что, в «Сталинской молодежи» с кадрами сложнее? Хорошо, тогда в «Сталинскую молодежь». Благодарю вас… до свидания.
На прощание сказал Капилову:
- Как будто все в порядке. Надеюсь скоро увидеть вашу фамилию в нашей печати.
Уже через два часа журналист получил новое направление и стал литработником «Сталинской молодежи».
Время от времени он встречал Машерова. Чаще всего на комсомольских мероприятиях, на съездах комсомола. И всегда испытывал особое чувство к этому человеку, даже тогда, когда он однажды раскритиковал его статью.
Потом Машеров ушел на партийную работу, а Капилов - в военную газету «Во славу Родины». Он видел его на военных учениях среди солдат и офицеров. Первый секретарь ЦК партии республики умел запросто разговаривать со всеми. Во время маневров «Двина», на которых присутствовали известные всей стране военачальники Советской Армии, со смотровой вышки, с верхнего яруса, он наблюдал за ходом боя. В учебных целях тогда разыгрывалось танковое сражение, напоминавшее ветеранам знаменитую битву под Прохоровкой. В нарастающем грохоте моторов и гусениц Капилов услышал характерный машеровский голос. Он был весел и пошутил: «Сейчас мы победим!» А министр обороны, стоявший рядом с журналистом, заметил, что белорусскому руководству действия войск нравятся.
В пыли, огне и грохоте танки противоборствующих сторон вклинились в боевые порядки друг друга. Это было грандиозное зрелище.
...В тот день, когда случилось несчастье, вечером по городу поползли тревожные слухи: Машеров попал в аварию, он ранен. Все оказалось трагичнее и непоправимо...
Аркадий Капилов тоже пошел в Дом правительства попрощаться с Машеровым. В последний путь его провожал весь город, вся республика.
Придя домой, он неожиданно для себя написал стихотворение «Наш Первый секретарь»! Журналист не был членом партии, но разве Машеров был первым только для коммунистов? Рукой Аркадия Капилова водили боль и любовь к человеку, чья жизнь оборвалась так внезапно.
Машинистка редакции, которую он попросил перепечатать текст, сделала, как оказалось, несколько закладок. И стихотворение вышло за стены редакции.
Попало оно и в руки Павла, брата Петра Мироновича. Ему принесли стихотворение офицеры-журналисты, которые, уволившись в запас, работали в Доме обороны под началом генерал-майора в отставке старшего Машерова.
- Павел Миронович хочет тебя видеть, зайди к нему, - передали они журналисту просьбу генерала.
Но он не пошел, не смог! Ему казалось, что эта встреча еще больше расстроит генерала. Потом очень жалел.
Позже узнал, что Павел Машеров собрал книгу воспоминаний и отпечатал на ротопринте. Она открывалась стихотворением Аркадия Капилова. Увы, уже нет в живых Павла Мироновича и Полины Андреевны, а стихотворение сохранилось и посвящено светлой памяти Петра Машерова.
Наш Первый секретарь
Кто мог подумать в этот тихий день.
Что жизнь лавиной круто оборвется?
Что выйдет он из дома насовсем
И никогда обратно не вернется?
Что будет ночь сгущаться над землей,
На небе звезды строгие зажгутся,
Проснется мир с очередной зарей,
И лишь ему не суждено проснуться?
Он первым в бой опасный уходил,
Когда война металась над страною,
Он поднимал проспектов этажи,
Спускался первым в шахту соляную.
Он был рожден, чтоб всюду первым быть,
Других вести дорогой непростою.
Как горячо умел он говорить,
Открыто, ясно, не кривя душою.
Наш Первый секретарь все мог и знал.
Он был совсем своим в среде рабочей.
Ему колхозный бригадир внимал,
Почтенье нес солдат, ученый, зодчий.