Забелин И. Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст. С. 235–236
Знамение пререкаемо
Привязанность мужа к молодой жене, принёсшей ему сына, здороваго, крепкаго, усиливалась, а вместе с нею ненависть падчериц, пожилых царевен. Родственники их с матерней стороны и прочие знатные царедворцы злобились более и более на Нарышкиных, которые из Тарусы поднялись вдруг на такую высоту, и в особенности на Матвеева, произведшаго этот придворный переворот. Новорождённый младенец сделался для одних предметом любви, радости, надежды, а для других предметом помехи, страха и отвращения, в знамение пререкаемо.
Полевой М.П. Рождение и детство Петра Великаго до четырехлетняго возраста. Русский архив. 1872. Стлб. 2045–2061
При полной противоположности интересов родня царя расходилась и взглядами, и воспитанием. Старшие дети царя (особенно Фёдор и четвертая дочь Софья) получили блестящее по тому времени воспитание под руководством С. Полоцкого. В этом воспитании силён был элемент церковный, действовало польское влияние, заметное на южно-русских монахах. Напротив, Нарышкина вышла из такой среды (Матвеевы), которая при отсутствии богословского направления впитала в себя влияние западноевропейской культуры. Это различие направлений могло только усиливать вражду. Столкновение было неизбежно.
Платонов С.Ф. Курс русской истории. Часть третья. Петроград. 1917. С. 270
Как только Пётр стал помнить себя, он был окружён в своей детской иноземными вещами; всё, во что он играл, напоминало ему немца. Некоторые из этих заморских игрушек особенно обращают на себя наше внимание: двухлетнего Петра забавляли музыкальными ящиками, «цимбальцами» и «большими цимбалами» немецкой работы; в его комнате стоял даже какой-то «клевикорд» с медными зелёными струнами.
Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. М.: «Мысль», 1989. Т. IV. С. 236
Органист Гутовский устроил царевичу клавикорды-струны медные, починял ему цимбалы немецкого изготовления и сам смастерил пару цимбальцев, из коих одни имели форму книжки в сафьянном алом переплёте, с золотым наводом, с застёжками из серебряного с шелками галуна. Когда царевичу минуло два года, в хоромах его повесили качель на верёвках, обшитых бархатом.
Глинский Б.Б. Царские дети и их наставники… СПб.; М.: Изд. Т-ва М.О. Вольф, 1912. С. 10
1674 г. Февраля 16-го, Оружейныя Палаты органисту Симону Гутовскому на семь колодок струн медных зелёных, ценою по 2 алтына, по 2 деньги за колодку, итого 16 алтын 2 деньги; те струны велено ему положить на клевикорт г. ц-чу и в. к. Петру Алексеевичу (Ст. 182 г. № 244).
Из столпцов дворцовых приказов.
Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 9
Особые покои для царевича, пристроенные к дворцовым палатам, были убраны с таким же богатством. Полы, стены и оконныя рамы были обиты алым сукном Амбургским. Полавочники сшиты из белаго сукна, с узорочными каймами. Кроме лавок и скамей в новых хоромах Петра было поставлено вызолоченное место (в роде кресел) обитое рудо-жёлтым бархатом с широким золотым галуном. Могли ли думать нежные родители, что их ненаглядному детищу, котораго начали они в золоте водить, в чисто серебро рядить, ничто на свете не станет так противно, как эта роскошь, как эта пышность, как это великолепие; могли ли вообразить они, что не бархат, не атлас, не объярь, не парча, придутся ему по нраву, а посконная холстина, а сермяжное сукно, а сыромятная кожа, – вот из чего составится любимое его убранство и одеяние, которое сиять будет на нём ярче всяких алмазов, изумрудов и яхонтов
Полевой М.П. Рождение и детство Петра Великаго до четырехлетняго возраста. Русский архив. 1872. Стлб. 2045–2061
В то время стекло в рамах ещё не употреблялось, и его заменяла слюда; из слюды были сделаны и окна в комнатах маленького Петра. Искуснейший живописец, Иван Салтыков, расписал их разными рисунками: в середине был изображён орёл, а по бокам – травы. Рисунок был сделан так, чтобы из комнаты на улицу всё было видно, а оттуда в хоромы – ничего. По тогдашнему обычаю, все царские дети бережно скрывались от посторонних глаз, – царевичи до тринадцатилетнего возраста, а царевны – на всю жизнь.