Всё ещё в недоумении оглядываюсь за спину Шерри и едва не давлюсь последним глотком кофе.
За столом справа от меня, действительно, сидят две цыпочки. Около двадцати, одетые по минимуму и довольно вызывающие. Они пришли не только что, я понимаю это по остатку от обеда. Я здесь, по меньшей мере, полчаса, даже если они и пришли не раньше.
И я не заметил их.
С момента, когда я вошёл, я не делал ничего другого, как думал о Пенни и о том, что произошло вчера ночью.
Не хотелось бы повторяться, но...
«Что. Твою мать. Такое. Со мной. Происходит?»
Я потерял немного времени, но потом решаю все-таки сделать это. Не имею ни малейшего понятия, что я ей скажу, но не могу не войти. Библиотека тёплая и гостеприимная и окутана странной атмосферой, почти священной, как в церкви. Я оглядываюсь вокруг, но не вижу её. Все на меня смотрят и следят за мной взглядами, как будто я инопланетянин. Это мой приговор, не оставаться незамеченным. Если я попытаюсь совершить ограбление, то мое тело выдаст меня.
В итоге я вынужден попросить нужную мне информацию у пожилой женщины и та посылает меня в отдел русской литературы. Я чувствую себя полным идиотом. У меня всё ещё есть время, чтобы уйти. Я и Пенни, можно подумать нам нужно многое сказать друг другу.
Я проскользнул в соседний отдел, посвященный литературе в стиле фэнтези. Два мальчика стоят с носами, приклеенными к страницам. Кажутся влюбленными в то, что они читают. Быстрое, как ослепляющая вспышка воспоминание, возвращает меня в прошлое, на много лет назад, когда я также прятался среди книг в поисках лучшего места для жизни. Не посещал регулярно школу и не мог считать себя гением, но мне нравилось читать. До определенного возраста, прежде чем понять, насколько бессмысленно пытаться сбежать от реальной жизни, потому как реальной жизнь была всегда, даже когда сбегал, как эти загипнотизированные дети. Я читал и выходил за пределы моей пыльной комнаты и мне казалось, что всё становилось более терпимым, менее пропитанным дерьмом и кровью. Это не длилось очень долго: вскоре я перешёл от этапа Маркус-который-мечтает-иметь-крылья-и-откопать-спрятанные-сокровища-и-путешествовать-по-реке-на-плоту, к Маркусу, который засаживает-ножницы-в-дряблую-спину-этого-грёбаного-куска-дерьма. Я надеюсь, что эти тринадцатилетние никогда не повторят мой смертельный прыжок.
Приблизившись к полкам, я заглянул в пустое пространство между двумя книгами. И тут же чувствую, как скручивается мой желудок, словно он решил избавиться от съеденного на обед стейка.
Пенни вместе с Игорем, если правильно помню имя этого придурка. Говорят, смеются и едят, не знаю что. Вдруг он нежно прикасается к уголку её губ. Крепко зажимаю между пальцами тонкую книгу, пока полностью её не комкаю.
Сука.
Всё о чём я могу думать.
Сука.
Я понял, какую игру она ведёт. Ведь не дура. Шлюха, но не дура. Посмотри, как ему улыбается. Видно как хочет этого, с деньгами.
Женщины все такие и это действительно, правда. В конечном счёте, все они шлюхи. А я волновался. Но нет, она определённо этого не стоит.
Теперь, когда всё понял, я дам тебе то, что ты хочешь. Я тебя уничтожу. Опустошу тебя. В конце концов, для того, который сейчас здесь, останется очень мало для наслаждения твоей утраченной невинностью.
В бешенстве я возвращаюсь домой. И мешок становится моим смертельным врагом. Я луплю по нему, как если бы хотел его убить. Стираю все мысли, остается только абсолютная пустота, чёрная как асфальт.
Вдруг я слышу за дверью звуки и внезапно её распахиваю. Пенни так сильно дрожит, кажется, что она на грани падения с лестницы.
Входит, но некоторое время я её игнорирую. Продолжаю наносить удары по мешку, чтобы успокоить пожирающую меня ярость. В конце концов, я действительно выдохся, вспотел и, наконец, немного успокоился. Спорт мне всегда помогал не убить всех тех, кого я хотел бы убить. В данном случае Игоря. Он и его сраные золотые кудри.
Смотрю на Пенни, как бы спрашивая, какого чёрта она хочет, и она показывает мне письмо от Франчески и деньги. Деньги? Какие деньги? Ах, деньги за вчерашний вечер. Заслуженные двести пятьдесят долларов.
На мгновение, в моих мыслях вновь вспыхивает кровь Пенни, её гримаса страдания, моя бессознательная жестокость, и я делаю быстрый выбор.