Я прямо-таки представляю финал встречи, на которой решалась судьба альбома «Всегда и никогда».
ДИРЕКТОР ЗВУКОЗАПИСЫВАЮЩЕЙ КОМПАНИИ: Итак, вы просите, чтобы я издал записанный вами набор заурядных шумов и скучных, безжизненных мелодий? Вашего вокалиста действительно не отличить от десятка других певцов из групп, чьи композиции вы в открытую сдираете?
ДЕБИЛ ИЗ «ДИ-ПРАЙВД»: Да.
ДИРЕКТОР ЗВУКОЗАПИСЫВАЮЩЕЙ КОМПАНИИ: Отчего же нет! Поздравляю, мы подписываем с вами контракт!
Да, я еще ничего не сказал собственно о содержании этой пластинки и не скажу — по причине отсутствия оного. Стиль, на который претендует альбом — так называемый «современный рок», — не стоит и упоминания, это дохлая лошадь, которую еще долго пинали ногами, затем освежевали, порубили на куски, заморозили, приготовили, подали на стол, съели, переварили, отрыгнули обратно и скушали по второму разу. Даже не слушая этот альбом, вы уже знаете эту группу и видели их клипы. Тем не менее я почти уверен, что вы все равно купите это паршивое изделие.
Безмерно печальная ситуация.
Типичная музыкальная рецензия,
написанная мной для журнала «Вольюм»
25
Редактор предупредил меня, чтобы я прекратил писать такие злобные рецензии, особенно на пластинки, выпускаемые «Континентал рекордс», дочерней компанией «Ай-Ю-Ай-Глоуб-Тернер». Последняя, помимо прочего, владела издательством «Глоуб инкорпорейтед», в котором выходил журнал «Вольюм». Я пообещал редактору сбавить тон, как только он принесет на рецензию хотя бы один диск, отличающийся новизной, оригинальностью и качеством выше среднего. Такой пластинки я не дождался, поэтому в конце концов меня уволили.
Лишившись работы в журнале, я позволил себе несколько месяцев проболтаться без дела, так как сумел отложить приличную сумму. Мои накопления не были результатом скаредности, просто я никогда много не тратил. Я уже давно приобрел все диски, которые мне нравились, и теперь покупал только книги.
Вообще-то я вел довольно жалкое существование. Кульминацией недели я считал вечер, когда мог полапать за задницу подружку моего соседа по квартире. Мы втроем усаживались смотреть шоу Конана О’Брайена, как правило, напивались, после чего эти идиоты — сосед и его девица — начинали тискаться прямо при мне. Прижимаясь к нему, она спьяну не соображала, что это не он гладит ее по заднице, а я, с другого края дивана.
За исключением возможности пощупать девичий зад, рядом со счастливой возбужденной парочкой я чувствовал себя не в своей тарелке, а им явно хотелось, чтобы я убрался. Однако я не имел ни дохода, ни приятелей, к которым мог бы обратиться, так что съезжать с квартиры мне было некуда. Я застрял там со своей музыкой и книгами, вынужденный слушать умиротворенное мурлыканье любовников. Я мучился разочарованием и не видел перед собой будущего, а кроме того, у меня понемногу заканчивались деньги. Когда зазвонил телефон, я с надеждой схватил трубку.
26
— Алло.
— Здравствуйте. Я могу поговорить с Харланом Айффлером?
— Слушаю вас.
— Добрый день. Меня зовут Ричард Резник. Я представляю компанию «Новый Ренессанс». Мы…
— У меня нет ни гроша. Пожалуйста, вычеркните меня из своих списков и катитесь к черту.
— Подождите! Не вешайте трубку, мистер Айффлер. Клянусь, нам не нужны ваши деньги, мы ничем не торгуем. Я звоню, чтобы пригласить вас на работу.
— Почему именно меня?
— Нам нравится, как вы пишете.
— Вы имеете в виду мои рецензии?
— Да.
— Как, вы говорите, называется ваша фирма?
— «Новый Ренессанс». Это новая организация, которая намерена содействовать возрождению качества развлекательной продукции.
— И каким же образом?
— Для начала мы открываем академию, специальную школу для особо одаренных детей. Их будут учить и воспитывать, чтобы вырастить творцов завтрашнего дня.
— Творцов завтрашнего дня?
— Да. Судя по вашим рецензиям, творцы дня сегодняшнего вам не очень-то по душе.