— Нет, спасибо. До свидания. — Я взялся за дверную ручку.
— Вот, блин, какой недобрый человек, — пожаловался Чед Прормпсу. — Он не любит мир, как мы.
— Увидимся на похоронах Стивена, — с улыбкой произнес Прормпс.
Я кивнул и закрыл за собой дверь, а Чед спустил штаны.
125
Я миновал коридор и очутился в главном зале, но Винсента не нашел, зато приметил Джерри Ван Дайка, который с интересом наблюдал за совокупляющимися парами. Я прошел по другому коридору, заглядывая в двери, и в одной из комнат увидел Винсента с рыжеволосой красоткой, которая сидела на полу возле кровати.
Женщина медленно сняла подтяжки с плеч Винсента и эротично запрокинула голову. Опершись руками на пол, она изогнула спину и выставила грудь перед лицом Винсента. Тот завороженно смотрел на нее и одновременно шарил рукой позади себя в поисках бокала.
— Винсент, пойдем отсюда, — окликнул его я.
Он вскочил и надел подтяжки.
— В чем дело? — возмутилась громкоголосая женщина в маске, обернувшись ко мне. Недовольное выражение лица сменилось недоумением. — Постой-ка, кажется, я тебя знаю. Да, знаю. Тебя вроде зовут Харлан?
— Допустим. — Мы с Винсентом удивленно переглянулись. Я перевел взор на рыжеволосую. Мое сердце вдруг заколотилось, меня обдало жаром.
— Пойдем, — потянул я Винсента за рукав. — Пойдем, пойдем, нечего здесь делать.
— Но она тебя знает, — произнес Винсент. — Его действительно зовут Харлан.
— Господи, — прошептала женщина. Она поднялась с пола и прикрыла рукой гениталии. — А тебя как зовут?
Кровь прилила к моему лицу, под мышками мгновенно выступил пот.
— Винсент.
— Пойдем, черт возьми! — рявкнул я, схватил его за запястье и потащил к двери.
— Меня зовут Винсент! — крикнул он, упираясь.
Мы не успели покинуть комнату. Женщина сняла маску и неловко попыталась загородить пышный бюст.
— Ты помнишь меня, Винсент?
Я все еще держал Винсента за костлявое запястье, но он вырвался, причем силы в худом теле оказалось больше, нежели можно было предположить. Я отпустил его руку.
— Да, — глухо произнес он, не сводя глаз с рыжеволосой женщины.
— Как дела, сынок? — спросила она, ослепительно улыбаясь.
— Здравствуй, мама.
XI. МОНИКА
126
Вероника была прекрасна, как прежде. Ее лицо не состарилось, хотя кожа казалась неестественно натянутой. Грудь стала больше. Вероника прошла через всю комнату навстречу сыну и протянула руки, чтобы обнять его, но не успела — Винсент отступил на шаг назад.
— Оденься, — попросил он.
— Ах да, — сказала Вероника и повернулась, закрывая руками зад. Открыв дверцу шкафа, она заглянула внутрь. — Все так неожиданно. Я сразу заметила в тебе что-то знакомое, но ты так вырос, и мы с тобой столько не виделись… Тут нет одежды.
— Возьми. — Я кинул ей свою куртку. Вероника прикрыла наготу.
— Что ты делаешь в Лос-Анджелесе? — спросила она у Винсента.
— Пишу, — ответил он. — Я успешный литератор. Ты разве не знаешь?
— Нет, а что ты написал? Я могла слыхать о твоих книжках?
— Я тебя ненавижу, — процедил Винсент.
— Винни! Не говори так. Мы с тобой не виделись десять лет.
— Двенадцать. Почему ты нас бросила?
— Я собиралась вернуться.
— Почему ты нас бросила?!
— Прекрати. Нечего на меня набрасываться. Вон на него кидайся. Если бы я осталась, то вела бы себя так же, как он. — Вероника показала на меня. — Ты до сих пор мучаешь его? — обратилась она ко мне.
Я знал, что она это сделает. Понимал, что ее появление кончится плохо. Она разрушит все, не задумываясь ни на секунду.
— В отличие от тебя он был мне вместо родного отца, — вставил Винсент.
— Ты ни черта не знаешь, Винни! Ты ничего, ничего не знаешь!
127
— Она не в себе, — сказал я Винсенту. — Пойдем.
— Нет уж, я больше не собираюсь отвечать за чужие подлости, — зло затараторила Вероника, словно разбушевавшийся гость на шоу Джерри Спрингера. — Я все скажу. Пора бы ему узнать правду!
— Вероника, успокойся.
— А что тебе с того? Я заткнусь, но тебе-то что с того?
Я скептически покачал головой.
— О чем она говорит? — с тревогой спросил Винсент.
— Понятия не имею. Она под кайфом.
— Сейчас узнаешь, о чем, — не унималась Вероника. — Когда ты был маленьким, этот человек пришел к нам и заявил, что собирается сломать тебе жизнь. Что это поможет тебе сочинять.