— Мои спутники, — представила их Брэнн. — Джарил. — Она наклонилась и дотронулась до головы мальчика, сидящего справа. — И Йарил. — Женщина тихонько стукнула малыша по светлой головке. — Чудесное гнездышко. Тэмуэнгам здесь вполне хватит места, чтобы повесить тебя.
Она оглядела манускрипты на стенах, коврики на полу и другие вещицы, хорошо различимые при свете лампы.
— Ну, если ищейки доберутся сюда, я умру и так.
— Здесь довольно многолюдно, — заметила Брэнн.
Аитуати опустился на стул подле камина и стал наблюдать за ней.
Брэнн видела всех духов. Под потолком плавал рыбак. Когда-то он был весьма влиятельным человеком, но однажды попал в шторм и утонул недалеко от берега. У двери примостилась самая старая бабушка, она была отравлена своей падчерицей, которой надоели её вечные приказания. Старший брат сидел у окна, его задушила сестра Корд. Младший брат — он утонул — притаился за стулом. Женщина без головы — мошенница. Больше никто о ней ничего не знал. Танцоры, несколько проституток, маленькая сестренка, даже похожий на краба старик- тэмуэнг, в мрачном молчании сидящий в углу. Несмотря на протестующее ворчание старой бабушки, которая то и дело злобно поглядывала на Брэнн, та ответила ей лишь едва заметной усмешкой. Другие призраки, кружа, все ближе подбирались к женщине. Один за другим они все собрались вокруг и стали по очереди дотрагиваться до нее пальцами, как будто в этом своеобразном опробовании на вкус было что-то приятное для них. Духи успокоились, их очертания стали более резкими.
Аитуати потрогал чайник: нет, еще не кипит. Он уставился на свои руки. Теперь время работает на него. Надо подобрать слова, которые смогут убедить Брэнн помочь им. Призраки собрались вокруг юноши, его семья, они гладили его, бормотали что-то, пытались поддержать, как могли.
— Мы не знаем, зачем ты прибыла на Силили.
— Да, — она засмеялась и провела большим пальцем по нижней губе, — не знаете.
— Ну, это не важно. Ведьма кадда во дворце Текоры. Она его жена.
— Тогда этот человек просто ненормальный.
— А я и не спорю. Так или иначе, она одна виновата в смерти Хотеа. Мы хотим, чтобы ты помогла нам.
— Дворец Текоры, — Брэнн тихо засмеялась.
Аитуати вспомнил, как она смотрела на фонари над воротами. Он поднялся и пошел в дальний угол комнаты, туда, где стояла ширма, скрывающая кровать. Темно-красная лакированная коробочка была там, где он её оставил — на скомканном одеяле. Аитуати посмотрел на неубранную постель и подумал, придется ли ему когда-нибудь вернуться, но, прикусив губу, взял коробочку и понес её Брэнн. Он поставил её на низкий стол рядом с креслом.
— Старик сказал, что это тебе понравится.
Женщина взяла коробочку и положила на колени. Оглядев ее, она подняла крышку и, затаив дыхание, прошептала: «Дас’н вуор». Из футляра, обитого чудесным белым шелком, Брэнн вынула черную чашу и стала ощупывать её. Странное выражение напряженности появилось на ее лице, она перевернула вещицу и провела пальцами по дну.
— Его пометка, — прошептала она. — Последний обжиг.
Брэнн достала чашу и сжала её в обеих руках.
— Ты нашел ту… именно ту! Я помню… Да, я помню. Я держала эту чашку, когда отец вынул её после обжига. Я относила последние чаши на обжиг вместе с отцом. Мы пробыли там весь день, всю ночь и следующий день до обеда. Первые три чаши отец разбил, они были не очень хорошо сделаны. А эту, четвертую, он отдал мне, и тогда я поняла, что такое совершенство. Первый раз в жизни я поняла, что такое совершенство…
Брэнн тряхнула головой, будто пытаясь отбросить нахлынувшие воспоминания.
— Старик сказал, что тебе понравится, — повторил юноша.
Аитуати знал, Брэнн наверняка разозлится, и очень удивился, увидев, что она даже не смутилась. Он хотел, чтобы она была сильной, иначе как ей устоять против ведьмы.
— Этот старик, черт его побери! Он был прав.
Брэнн положила чашу обратно и закрыла крышку.