Брэнн и Джарил остановились перед комнатой, полной теней; от стеклянных полок, тянувшихся по стенам от пола до потолка. Повсюду искрились мимолетные отблески золота, серебра и драгоценных камней.
Сразу под аркой входа за столом сидел служитель, у его локтя лежал свиток, несколько перьев и чернильница. Когда она вошла, он поднял накрашенные глаза и улыбнулся как раз настолько, чтобы приподнять кончики узких усов.
— Да, катра?
— Могу ли я спросить, святой человек, что это такое? — она описала рукой небольшую дугу, показывая на предметы на полках.
— Это дары, катра. Красота в честь той, кто сама по себе красота.
— Позволяется ли рассмотреть их поближе?
— Конечно, катра. Однако близится Закрытие, было бы лучше вам прийти завтра.
Как только он произнес последнее слово, раздался удар гонга, глубокий гулкий звук, отдавшийся в каждой кости. Он встал.
— Это Закрытие, катра, ты должна уйти.
Брэнн склонила голову, повернулась и вышла.
Джарил нетерпеливо расхаживал по хижине, а Брэнн разбирала корзинку с ужином, которую принесла из длинного дома на большом острове, где паломникам продавали еду.
— Я пойду туда сегодня ночью, — неожиданно объявил Джарил. — Талисман должен быть в одной из этих комнат для даров, как ты думаешь, Брэнн?
— Не обязательно, Джарил… Но, возможно, ты прав.
Брэнн придвинула трехногий стул и села есть. Ей хотелось сказать ему, что глупо идти наобум, но она знала, что он не будет слушать, и не хотела доводить его до еще большего исступления.
— Как ты станешь действовать?
— Сначала на крыльях, потом на четырех ногах. Я буду осторожен, Брэнн. Я пойду поздно и не стану его трогать, если найду. Хорошо?
— Хорошо, Джей.
— Я думал… — Он опустился на постель и лег, наблюдая, как она ест. — Нам нужно спрятать его, Брэмбл. Спрятать от нее.
— Я знаю. Не вижу способа, как нам это сделать. Боюсь, нам силой придется пробиваться в Варагапур и рассчитывать на Тэка Уак Керркарра, что он не пустит богиню на свою Справедливую землю.
— Может, и придется… Но я кое-что придумал. Я могу создать внутри себя карман и изолировать талисман от всего, что снаружи.
— Даже от взгляда бога?
— Я так думаю.
— Это хорошо. У нас есть семь дней, Джей. Я думаю, нам надо выждать и уехать с теми, с кем мы приехали. Ты сможешь столько выдержать? Еще шесть лишних дней, даже если ты найдешь талисман сегодня ночью.
— Смогу, если буду знать, где он. Я сказал это уже, и это правда. Но это меня беспокоит, Брэнн. Думаю, что нам надо ждать, чтобы взять талисман в последнюю ночь перед отъездом. Если она заметит, что тот пропал, отъезжающим придется туго.
— И оставшимся тоже, будь уверен.
— Ну… — Он перевернулся на спину и лег, глядя на паутину под потолком. — Мы будем прокляты, если сделаем это… прокляты, если не сделаем. Может, нам лучше просто бросить монету и пусть решит старина Танджей. Орел — рано, решка — поздно.
— Почему бы нет? Сейчас?
— Нет. Подождем, пока я не найду его, Брэнн. Пока я не буду знать, где он.
Брэнн сидела на кровати, закутавшись в одеяло, и отгоняла кусачих насекомых от лица и рук камышовой метелкой. Ущербная Луна опустилась, но тьму рассеяли звезды, сверкавшие ярко, как алмазы, в прозрачном чистом небе.
Ведьма вздрогнула и плотнее закуталась в одеяло. Воздух здесь, на болоте, был холодным и промозглым. Стылый туман клубился среди камышей и опор хижины. Щупальца тумана вплывали сквозь оконные отверстия и таяли от тепла костра из кучки торфа в глиняной печке. Снаружи большие оранжевые кузнечики, которых жители болот называли джаспарами, уже начали свой предрассветный стрекот, и сонный машимург завел свою песню. Ветра почти не было. Все вокруг застыло жутко и пугающе, словно болото. Скала и даже воздух ждали вместе с ней, когда что-то произойдет, что-то ужасное.