Жужжание электростанции частично покрывало звук воды, и, когда она текла под аркой виадука, река выглядела как извилистый жидкий вал. Люку было нехорошо. Он криво улыбался, как будто проволоку жевал, нижняя губа кровоточила. Марк про себя загадал желание, выискивая в природе какой-нибудь положительный знак. Но никакого знака не появлялось, небо по-прежнему было серым. Матье подумал, что все эти поиски знаков были в действительности огромным враньем самому себе. Все три брата переживали по-своему. Но думали об одном и том же.
Поезд прошел в обычное время, веревки затряслись, но вибрации не проникли в ребят, как обычно. Три тела висели, похожие на электрические катушки, на жертвы короткого замыкания, неспособные почувствовать эффект тока: механика без электричества, работающая вхолостую. Затем поезд исчез вдали, и снова установилась непривычная тишина.
Люк висел на конце веревки, запрокинув голову, расслабив руки, как труп на виселице. Теперь он смотрел на голую веревку, как будто пытался сделать так, чтобы она исчезла. Люк думал, что это единственное, что можно попробовать сделать, ему казалось, что если закроет глаза, то опять кого-нибудь предаст. Через некоторое время он выпрямился, вытащил палочку из-за ремня и стал крутить перед собой, он крутил ее довольно вяло, потом совсем остановился, и палка упала, отскочила от камня, плюхнулась в воду, всплыла и исчезла. Люк развел руки, повернулся грудью к арке акведука и заорал:
— Давайте, налетайте, выцарапайте мне глаза, это все, чего я заслуживаю.
Ни одна птица не вылетела, никто не собирался исполнять его желание. Его тело расслабилось и обвисло, как веревка. Марк и Матье смотрели на него, ничего не понимая, они думали, что у Люка просто очередной короткий приступ.
— Это все моя вина, — продолжал Люк, отчаянно глядя на братьев.
— О чем ты? — спросил Матье.
— Это моя вина, что Мабель ушла.
— Конечно, нет, это не твоя вина...
— Я видел ее с парнем у реки... я наябедничал на нее.
Люк начал корчиться на веревке, пытаясь развязать узел на поясе.
— Что ты делаешь? — резко спросил Марк.
Люк беспорядочно жестикулировал, не обращая внимания на запаниковавших братьев. Марк висел по ту же сторону виадука. Он повернулся к Люку и выпрямил ноги, поджал и снова выпрямил, как будто качался на качелях, так он смог оказаться поближе к брату, пока Матье быстро подтягивался на руках. Люк развязал первый узел, скользнул вниз на метр, но вторая веревка остановила падение. Он плакал, он даже не слышал, как кричали братья. Люк начал развязывать второй узел. Матье перескочил через перила и побежал к веревке Люка. Марку сначала удалось дотянуться до брата лишь пальцами ног, во второй раз — пяткой. Узел развязался в ту же секунду, когда Марк дотянулся до веревки и обвил Люка ногами за пояс, затем подался вперед, обхватил его руками и крепко обнял.
— Оставь меня в покое! — рыдал Люк.
— Бери веревку, черт возьми, и завяжи новый узел, поговорим наверху.
— Я так плохо с ней поступил, зачем дальше жить?
— Завяжи этот чертов узел, не зли меня!
Люк наконец повиновался. Он схватил первую веревку и начал обвязывать ее вокруг талии.
— Готово.
— Вторую бери.
— Не беспокойся, выдержит.
— Бери вторую, я тебе говорю!
Люк обвязался второй веревкой.
— Я тебя сейчас отпущу, только глупостей больше не делай, ладно?
— Хорошо.
Марк посмотрел на Матье:
— Поднимай!
Матье вытащил брата, а Марк вылез наверх сам.
Стоя на твердой земле, братья пытались успокоиться.
— Больше так не делай, — сказал наконец Матье, стараясь говорить спокойно.
Люк кивнул, глядя вниз.
— Она меня никогда не простит, — протянул он.
— Конечно, простит, она попросила нас заботиться о тебе.
Люк ничего не слышал. Марк смотрел на него, он смягчился, понимая, что его брат неспособен смириться с уходом сестры, в котором сам же был виноват. Мабель занимала в его мыслях слишком большое место. Он хотел, чтобы она была рядом, хотел ее чувствовать. Он вспомнил о том, как ее рука привела его к свету.
— Возможно, она тоже жалеет, — сказал он как будто сам себе.
— О чем жалеет? — спросил Марк.
Люк сглотнул. Он нервно перебирал пальцами штанины, не зная, куда смотреть. Мабель попросила его никому не рассказывать об их тайне. Он не предаст ее во второй раз.
— Думаешь, она вернется?
— Если не вернется, мы пойдем и приведем ее назад.