А хозяин, удостоверившись, что жертва не способна ему навредить, резко выкинул обе руки вперед, в сторону Дана. Осталось неизвестным, с самого начала он так планировал, или действия Тимура подтолкнули к более решительным и жестким методам, но Даниилу точно в районе колен сзади с силой дали, да еще и по голове тяжелом приложили. Он упал, и больше не шелохнулся. А Тимур оказался лицом к лицу с Хозяином Псов, Теней и Бездушных.
***
Некая сила оторвала Тимура от пола, подняла вверх, да там и оставила мухой в капле янтаря. Холодные, невидимые пальцы оплели горло, мешая вздохнуть, все сильнее сжимаясь. А враг смотрел и ухмылялся.
— Все еще пытаешься откусить, больше, чем способен проглотить! — зло поинтересовался старик и вытянул руку перед собой. — В прошлый раз остался при своем длинном любопытном носе, так зачем опять суешь, куда не просят?
Его с силой впечатало в стену, невидимая рука еще сильнее стиснула горло, но даже тогда он не разжал практически сведенные судорогой пальцы, не отпустил серебряного крючка.
— Следовало уносить ноги, раз смог выжить! Пустоголовый мальчишка. Брось, что тебе не принадлежит.
Тимур сообразил, что старик говорит о крючке в его руке, но почему, обладая такой колоссальной силой, сам не вырвет его из слабеющих пальцев? Значит — не может, неважно почему не может, главное не отпустить. И с трудом подтянул вторую руку, сжал пальцы поверх первой. Ладони стали влажными, крючок норовил выскользнуть, но Тимур вцепился, не желая отпускать, уже не чувствуя боли. Красная капля стекла по серебристому острию, сорвалась с конца, устремилась вниз. И вдруг зависла у самого пола, поднялась, вытянулась в тонкую иглу, затвердела и стремительно полетела в сторону хозяина. А за ней засвистела метель из острых льдинок, устремилась в том же направлении. Давление ослабло, Тимур упал, больно приложившись об пол, но крючок он так и не отпустил.
***
Станислава, прежде чем бежать за Тимкой, оглядела поле боя. Артем завяз в поединке с тенью, преимущество переходило от одного противника к другому, но видимых результатов не приносило. Перебежала глазами на другую пару. Дана ощутимо шатало, а старик выглядел вполне бодренько, ухмылялся. Станислава оглянулась назад. Бесчувственную Настю уносил на широких плечах Мишка, взгляд которого стал более осмысленный, но абсолютной чистоты нормального человека не приобрел. Рядом хлопотала Веста. Эти трое беспокойства не вызывали. Тогда что это за странное чувство мешало двигаться следом за Тимкой, который уже достиг места боя, и подхватил что-то блестящее с пола. Он ждал ее поддержки, а она..
Она сорвалась с места, но против желания побежала не к Тимке, который так нуждался в ее помощи, а к Дану, который покачнулся и осел на пол, закатив глаза.
Сердце рыдало, и слезы его выплескивались из глаз, струились по щекам. Сердце болело за Тимура, который сейчас висел в метре над полом. А разум, как никогда трезво и расчетливо твердил, что без Дана вся их затея обречена на провал.
И отвернувшись, запретив себе даже думать о Тимке, она упала рядом с Даном, затрясла его за плечо.
— Дан очнись!
Голова парня болталась от тряски, признаков жизни он не подавал. Но Станислава точно знала, что парень жив, и продолжала трясти и звать. Не осознано переключила зрение, и вот она уже трясет огромного израненного медведя, а где-то в вышине ураганный ветер крутит низкие тучи, которые никак не прольются дождем.
Руки скользнули по звериной морде, опустились на широкую, с трудом и всхлипами поднимающуюся грудь, и натолкнулись в густоте меха на что-то, чего Станислава раньше там не замечала. Точнее этого там и не было. Широкий ошейник из прочной кожи с металлическими вставками охватывал шею медведя, практически полностью утопая в густом, длинном мехе.
"Его не применено нужно снять. Он мешает. Он душит" — пронеслось в мозгу.
Стася быстро оглядела ошейник, даже ощупала для верности, но ни замков, ни пряжек при помочи чего запирался-отпирался ошейник обнаружить не смогла.
"Но ведь его нужно снять!" — чуть не плача от бессилия прошептала Станислава.
И больше не рассуждая, схватилась за широкий ремень обоими руками, потянула в разные стороны, пытаясь разорвать.
***
Перед глазами перестало двоиться, но черные точки продолжали струиться в воздухе, точно дефекты на старой кинопленке. И только увидав, как они вспыхивают, врезаясь в невидимую преграду вокруг старика, парень смог осознать, что это не дефект зрения, вызванного радостной и страстной встречей тела и пола.
«Все ж стоит сходить провериться у какого-нибудь хорошего специалиста, по окончания всех этих приключений. У меня, наверное, уже не одно сотрясение мозга и множественные ушибы внутренних и внешних органов, — думалось Тимуру, пока он медленно всползал вверх по стене, с трудом отрываясь от пола. — Главное не уточнять, где и при каких обстоятельствах я их заработал, а то точно в «дурку» загребут на пожизненный пансион».
Между тем крупинки чего-то мелкого, острого и блестящего сновали по все более расширяющемуся кругу. Там где вихрь касался каменных стен и колон, появлялись новые царапины и сколы. Тимур чуть скосил глаза, и увидал возле расчищенного прохода Любомира и Радомира. Между ними, практически висящего на братьях бледного юношу, того самого, что так неудачно выбирался из грузовика. Губы парня что-то шептали, руки делали пасы в воздухе, глаза закрыты, но лицо при этом направлено точно на поле битвы. Вокруг его пальцев зарождалась метель, и устремлялась на Хозяина, не достигая его, не причиняя ему видимого ущерба.
А потом между ним и командой по спасению начал неспешно разгораться свет. И шел он от рук Славки.
— Ведьма! — взревел старик. — Как? Откуда? Почему так близко!?
Старик закричал, выплескивая свою ярость. Рыжая оставила свою битву и вместе с Псом оказалась рядом с Хозяином. Артем, желая вернуть противницу, кинулся следом, но врезался в барьер, пару раз с силой стукнул, пытаясь пробиться, но не преуспел. Там за двойной стеной из барьера и мечущихся по кругу острых льдинок теперь остались Хозяин, Тимур, Славка и все еще бесчувственный Дан.
Рыжая обняла Хозяина, и точно всосалась в него, растворилась, и старик начал меняться. Морщины разгладились, словно по мятой тряпке провели горячим утюгом, цвет лица светлел, а волосы наоборот наливались густотой чернильной ночи. Спина выпрямилась, мышцы налились силой, плечи стали шире. Зеркальное отражение Тимура, почти точная копия, злорадно рассмеялась ему в лицо.
А потом повернулась к нему спиной, и встретила нового противника — золотого огромного медведя. Они обнялись, точно старые знакомые не видевшиеся несколько лет, и теперь до жути радостные от долгожданной встречи. Помяли друг друга, похрустели косточками, расцепились, разбежались.
У Хозяина из руки вытянулся тонкий хлыст, попытался достать медведя. Зверь извернулся, схватил зубами кончик кнута, вырвал из рук, зарычал, так что у противника буквально земля задрожала под ногами. По высокому небу метались облака плюясь молниями, но стены в этот раз никуда не исчезли, точно две картинки наложились одна на другую.
Тимур забеспокоился, огляделся. Троица у прохода замерла не шелохнувшись, и с такими же ошарашенными лицами, как и у него. А вот Славки и Дана почему-то нигде не было.
Воин уже махал двуручным мечом. Медведь огрызался и отступал, в какой-то момент извернулся, поднырнул под вооруженную руку и вцепился клыками в запястье, воин завыл, выронил меч, отпрыгнул назад. Медведь, обнадеженный успехом, кинулся следом, но получил коварный дар кинжалом в подставленный бок.