Шел 1995 год. Я в последний в своей последующей жизни раз в среде немногих учителей готовил последний выпускной бал. Дело в том, что ярко-празднично одетые выпускники – это еще не бал, принесенное ими всяческими недопустимыми путями и методами бухло – уже точно не бал, смешение музыкальных парадигм всячески звучащих колонок – тоже не бал, и даже – темнота друг молодежи – это точно уже не бал.
А бал – это когда внезапно повзрослевшие обворожительные и стройные вчерашние дети внезапно начинают пузыриться от счастья, кружится в парах и даже пукать крохотными эндорфинами, о чем писали неоднажды весьма наблюдательные на сей счет американцы. Уж так устроена наша планета – кто-то замечает одно, кто-то подмечает иное, а все вместе мы вдруг начинаем ощущать множество нюансов и оттенков всяческих торжеств и печалей, радостей – земных и небесных, счастья и снова счастья. А что? Я сам из таких.
В такие минуты и учителя на рюмке в умилении, и родители под рюмкой в экстазе, нет, не зря были все эти уроки бальных выпускных танцев, которые ввели совершенно внезапно некие школьные традиционалисты и эти уроки дали о себе знать: и раз-два-три, раз-два-три…А тут ещё мажордом в разное время переданных их самой Америки шмотках – синем велюровом пиджаке, вельветовых гороховых брюках, вишневых итальянских кожаных корочках и праздничной белой сорочке с английской булавкой и французским мелко кружевным жабо! К черту галстуки, бабочки нах - туда же!
Бесконечная ночь! Золушки становятся принцессами, будущий офисный тростник с рокерами вперемежку – обворожительными принцами, вальс наполняется мерцанием ярких звезд, и только старый мажордом постепенно превращается в овощ. Корочки на разбитых вспухших ногах уже ни к чему.
Они, полурасшибленные, в густых слоях пыли, становятся только продолжением рук, потому что обутые на руки, они уже только раритеты прошлого, из которого ты идешь в пятом часу утра пустынными тротуарам спальной Троещины, и при этом понимаешь, что покидаешь этот и подобные этому иные балы уже навсегда. А самому тебе уже больше некогда вспоминать ни темно-вишневые туфли, на этот удивительный выплеск человеческой радости.
Так вот Феллини, великий мэтр Фредерике Феллини чувствовал грань, за которой возжигается радость, и вел к ней окрестное ему человечество, чего мне удавалось не столь уж и часто.
Всё теперь стало предельно ясно и очевидно. Как то, что весь современный мир прочно переплетается с Западом, когда только Восток с Востоком, а между ними медленно шевелится на старых замшелых батонах Евразия с ее недо-этикой. недо-государственностью, недо, недо, недо… А сама Евразия перед Западом – это только промокашка. На которой вся Украина – не более чем не густо жирное чернильное пятно из калиново-брусничных чернил.
И всё наше нынешнее перетекание украинцев с Востока на Запад, с евразийской пост-содепии в самые закрытые для них прежде места Западной Европы никогда не сделают из них европейцев! Потому что у самих украинцев граница водораздела между двумя сопредельно несовместимыми цивилизациями забита в их головы навсегда.
Оттого и зовут они себе порой ориянцами, а порой зачухранцами, что не меняет их истинной сути – недовостребованности у себя дома и всяческими недо во всем прочем естественно человеческом на западе, где они вечные услужливые и богобоязливые сервусы.
Потому что украинцы не просто опоздали в современный клуб цивилизованных наций, а жесточайше поделили его пополам, словно соперничая с переместным европейским еврейством в свое вечной исторической безысходности. А ведь казалось бы, именно из их пределов вышли Гомер (Кимер) и Атилла, Геракл и многие правительственные и бизнесмужи современных Америк – Северной и Южной…Запомните, ни-ког-да!
Потому что по неведому для чего и от имени кого именно украинскому населению словно уготовлена роль чтить самых тупых и морально незамысловатых начальников – от которых и толку мало и убить жалко из-за их почти генетической мизерности и нелепости.
Потому что мы – украинцы живем на вечном водоразделе между духовной раболепной византикой и западным духовно сереньким просвещении… Так уж получилось, звыняйте…
И если сегодня на том же священном для всех европейцев береге Феллини временно торжествует Будда с предписанным по его ведомству всяческими пакистанистыми джа Мамаруки, то дальше кромки этого в чем-то театрального берега они уже ни ногой!