— Что, Каппа правда пошел в жрецы?
— Я тоже не сразу поверил.
— Вот кусок говна. Он всегда был приспособленцем. Помнишь, как он к учителям подлизывался?
— Притом, что оценки ставили не они, а ИИ, — улыбнулся Дзета. — Ты как сам?
Я мотнул головой, отгоняя сонливость.
— Пойдет. Давай к делу. Принес?
Дзета еще раз огляделся и вытащил из-за пазухи сверток.
— Прости, здесь только одна. Остальное достать не удалось.
Моя рука, уже протянутая к свертку, замерла на полпути.
— Как это? Почему?
— Слушай, твои запросы очень редкие. Антиквариат. Я легко могу достать наш век, но советские издания — другое дело. Мой поставщик затребовал дополнительную плату.
Я выругался про себя.
— Так ты их нашел?
— Нашел. Если принесешь еще таблеток, получишь заказ.
— Так какого хрена не предупредил…
— Сбавь тон. Нас могут услышать. Не предупредил, потому что не хочу еще неделю таскать на кармане нелегальный стафф.
Я сдержал раздражение и кивнул.
— Где тебя найти?
— Книжный клуб на Васильевском острове.
— Ты же знаешь, я не хожу в тот район. Он кишит жестянками.
— Придется. Я держу товар там, в тайнике. По городу тащить не рискну. Тихо! Идем.
Дзета потащил меня за локоть. Краем глаза я успел заметить, что по дорожке сада кто-то шел.
— Человек? — шепотом спросил я.
— Кто ж теперь разберет, — краем рта ответил Дзета. — В общем, я все сказал. Расходимся.
Он сунул мне в карман сверток. Мы вышли обратно на улицу, где каждый сантиметр просматривался и прослушивался. Мы демонстративно обнялись и пошли в разные стороны.
Несмотря на сверток в кармане, за который меня могли арестовать, я поддался слабости и решил перед возвращением в свое гетто выйти к Неве. Вдохнуть этот запах. Вообразить холодный простор северного моря, реющий флаг на фоне дождевого неба…
Я прошел мимо Адмиралтейства и оперся на гранитную ограду, за которой плескались холодные волны. Неву бороздили беспилотные грузовые корабли. В лицо моросил мелкий дождь, в котором терялись очертания дальнего берега. Лишь неоновые вывески и окна квартир «Рая» пробивались через туман в виде расплывчатых разноцветных пятен, похожих на кляксы. Над городом строгими светящимися линиями прочертились маршруты аэромобилей.
Темная громада Петропавловской крепости еле угадывалась в тумане. Стены ее были оплетены толстыми кабелями, увешаны камерами, а из-за редутов высилась мощная вышка-излучатель, мигаяющая опознавательными маячками. Все вместе это напоминало военный корабль, футуристический Летучий голландец, прорезающийся сквозь облака.
С агитационной голограммы на мосту на меня смотрел улыбающийся дружелюбный андроид, доверительно протягивая ладонь. Надпись гласила: «Не время ссориться. Протяни руку Другу!»
Где далеко вскрикнула чайка и сразу умолкла. Я машинально повернул голову на звук и случайно увидел, как вдалеке возле Медного всадника андроиды тащат по мокрой земле отбивающегося человека и кидают в полицейскую машину.
Внезапно над Невой разнесся протяжный пугающий вой. Это выла тревожная сирена над Петропавловской крепостью.
Резкий звук вернул меня в реальность. Я весь подобрался и, стараясь не выдавать страха, поспешил обратно.
Быстрее, быстрее! Где же велосипед…
Тревога не утихала, и редкие люди на Невском удивленно озирались. Над улицами в сторону крепости пронеслось несколько полицейских аэромобилей.
Впервые я пожалел, что мне нельзя спускаться в метро — настолько некомфортно было на улице. В любой момент они могли начать досматривать всех подозрительных, а я был кандидатом номер один на подозрительность.
Кто всегда огребает первым? «Крыса».
«Крыса» — это неофициальное обозначение людей, которые осознанно не пользуются метафонами. Вообще это банальная калька с английской аббревиатуры RAT — Radical Anti-Tamper. Так изначально называли противников нейрочипов, вживляемых в мозг. Они боялись, что такие чипы можно будеть взломать и захватить контроль над поведением людей. Эти дебилы даже не понимали, что их уже тысячи лет контролируют и без всяких чипов.
В любом случае, термин прижился. Я уверен, что такая аббревиатура специально была придумана и вброшена Другом. Ведь можно было придумать что-то другое, без совпадения с обидным словом. Теперь аналог «крыс» есть в каждом языке. Друг очень умен — он не делает из нас врагов напрямую, а просто обдает презрением. Не хотите строить новое счастливое общество — ну и ладно, мы не заставляем. Нет-нет, я добрый, вот вам даже бесплатное жилье и талоны на еду. А параллельно в толпу вбрасываются идеи, что мы — «крысы», паразиты, не работаем, а живем за чужой счет, прячемся в темных норах и постоянно норовим что-то урвать. И удивительное совпадение — среди нескольких вечных литературных сюжетов, которые Друг не уничтожил, а взял себе, есть истории о Черной чуме в Европе, которую якобы разносили грызуны.