– Почему с ножкой от стула?
– А он осиновый. Кажется. – Андрей снова склонился над столом, отмеряя необходимую дозу консерванта. – В общем, я сказал тебе всё, что хотел, а теперь не мешай работать. Жене и матери привет.
Сергей ещё постоял в дверях, не решаясь ни уйти, ни что-либо сказать, но, наконец, вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
Впрочем, Андрей не обратил на это никакого внимания. Стоило ему всерьёз углубиться в исследования, как весь мир сужался до препарата, над которым учёный в тот момент работал.
Раствор нагрелся, сигнализируя о том, что можно приступать к центрифугированию. Одним точным движением мужчина вставил пробирку с кремниевой мембраной в паз, затем перелил в неё раствор и включил центрифугу.
Теперь, пока материал будет отфильтровываться, можно и подумать.
Сначала Андрей собирался как следует расспросить родителей девочки, но, пообщавшись с Дашей и её отцом, передумал. Почти всю нужную информацию ему дало поведение Дашеньки, а надеяться на то, что измотанный и мало что соображающий Сергей даст достоверную информацию, было бы глупо.
Центрифуга вращалась, тихонько шурша, по подоконнику барабанили первые капли начинающегося дождя. Андрей понаблюдал за длинноногой дворнягой, умильно выпрашивающей подачку в кофейном ларьке, дождался, пока ей выкинут какую-то слойку, и принялся рассуждать.
– Значит, любое прикосновение вызывает боль и, если я верно интерпретирую внешний вид девочки, отёк. То есть, скорее всего, воспаление. И что это нам даёт?
Андрей заложил руки за спину и принялся расхаживать у окна.
– Общая картина похожа на алодинию, которая, как я понимаю, не болезнь, а симптом. Могли ли врачи, которым показывали Дашу, проглядеть такую возможность и не провести нужные исследования?
За окном окончательно стемнело. Дождь уже шёл сплошной стеной, невидимый в почти чернильной тьме, но размывающий силуэты домов и немногих несчастных, всё ещё находившихся на улице.
– Маловероятно. Один или два врача ещё могли ошибиться, но все шесть? Исключено. Значит, надо искать что-то другое. Что-то, что не смогли бы увидеть люди, мыслящие в рамках стандартной врачебной логики.
Андрей замолчал, и в кабинете воцарилась тишина – центрифуга прекратила работать несколькими минутами раньше.
Промыв и элюировав препарат, Андрей загрузил материал в мультипрограммный секвенатор и, удостоверившись, что работа началась, принялся устраиваться на ночь. Возвращаться домой совершенно не хотелось: переночевав на работе, утром можно было потратить время не на дорогу, а на знакомство с результатами анализа. Тем более, метро и такси Андрею категорически надоели, а реактивный ранец – новая любимая игрушка – к полётам в дождь был совершенно не приспособлен.
Утро началось со звонка одного из замов Самого Главного, настоятельно порекомендовавшего ускорить работу над одним из коммерческих проектов. Затем Андрею Денисовичу пришлось выдержать нелёгкий разговор с бывшей женой, всерьёз опасавшейся за судьбу сына, решившего попытаться стать космонавтом (Андрей долго не мог понять, почему эта странная женщина решила, что он должен быть против). Так что просмотреть результаты секвенирования генома Даши доктор Радзинский так и не смог.
Ближе к обеду новенький лаборант умудрился не до конца закрыть клетки с подопытными мышами, так что вместо обеденного перерыва все сотрудники лаборатории играли в «кошки-мышки». Как сказал Роберт – единственный из коллег, с которым Андрей изредка общался в нерабочее время: «Во время обеда учёные получили уникальный шанс испытать на себе все прелести жизни змей в дикой природе».
Так что добраться до расшифровки Дашиного ДНК Андрей Денисович смог только к вечеру. И тут его ожидал огромный сюрприз.
– Серёга, уж не знаю, порадует тебя эта информация или огорчит, но со стороны ДНК у твоей дочери всё в порядке. Никаких отклонений в участках, ассоциированных с чем-то, что могло бы дать такую реакцию, я не вижу.
– И что это значит?
– Хотя бы то, что эта проблема точно не передастся её детям, если таковые будут. – По молчанию в динамиках, Андрей понял, что его нехитрую шутку не оценили. – Серёга, это было только начало исследования. Мы исключили самый очевидный и, пожалуй, самый простой вариант. Я сегодня внимательно изучу клетки её кожи, возможно, что-то найдётся там. Если и там будет всё в порядке, значит, будем копать в других направлениях.