Все стихло, как по щелчку. Казалось, что даже высокие кроны деревьев недвижимо застыли - тишина незримым колпаком накрыла это место.
- Брат? - медленно прошептал голос через несколько долгих секунд. - Брат?
- Отец? - второй тон, более высокий и скрипучий, присоединился к первому. - Отец?
- Брат? - третий голос звучал далекими барабанами, утробно клокотал глубоко под землей.
- Что это? Кто здесь?
Целый хор голосов возопил мне в ответ.
«КОРОЛЬ!» - тягуче мычал низкий голос.
«КОРОЛЬ!» - истошно вопил высокий.
«КОРОЛЬ!» - незыблемо утверждал средний.
- Что все это значит?! - я пытался перекричать жуткий ор, но не смог услышать даже собственного голоса. - Где...
- Это они не тебе, - слова прозвучали ровно и обыденно, сразу позади меня.
Обернувшись, я увидел ЕГО - самого мерзкого и ненавистного мне человека, чья мучительная смерть, даже не смерть, а казнь, свершилась девять лет назад. Передо мной, лениво оперевшись на дерево, стоял Виконт Ватт, и вид его был ужасен: исхудавшее тело прикрывали грязные обноски, пожелтевшая кожа отслаивалась противной шелухой, а тонкие руки заканчивались обугленными культями. Страшный образ давно умершего пленника венчал полный ненависти и презрения взгляд светящихся серебром серых глаз.
- Приятный вечер, м? - он злобно улыбнулся, обнажив гнилые зубы. - Скучал по мне?
- Ты мертв. Мертв, мертв! Это лишь страшный сон, - я с силой зажмурился, надеясь, что ночной призрак исчезнет, когда я вновь открою глаза. Но он не исчез.
- Ты уверен в этом, Риман? - Ватт качнулся и, хромая, направился ко мне. - Сны бывают реальными, - гудящий хор голосов оглашал лес, наперебой выкрикивая «Брат!», «Отец!» и «Король!» - Послушай, как они нам рады!
- Оставь меня, выродок. Я тебя не боюсь.
- Зна-а-а-аю, - протянул он в ответ. - Но я и не хотел тебя напугать.
Ватт замолчал, остановившись в нескольких шагах от меня, огляделся по сторонам и громко шмыгнул носом. Он опустил глаза и уставился на обугленные культи.
- Я так хотел жрать, но не заметил жареное мясо прямо под носом, - Виконт поднял правую руку, поднес ее к лицу и принюхался. - Пахнет вполне неплохо.
Жутко улыбнувшись, он впился зубами в собственную плоть и оторвал большой кусок темного мяса. Густая кровь струями потекла по его руке, жирными каплями слетая с локтя, мощными потоками вырывалась из-под сорванной обгоревшей корки, заливая страшное лицо Ватта. Он противно чавкал, кривой челюстью пережевывая хрустящую плоть, блаженно закрыв светящиеся глаза.
- Знаешь, - едва внятно произнес он. - А очень даже ничего, - когда Виконт сделал большой глоток, его кадык напряженно дернулся. - Я бы, конечно, добавил чего... Карри, например, или базилика. Но сойдет и так! - торжествующе воскликнул он.
- Отвратительно...
- Ой, какие мы нежные! - Ватт взмахнул руками, разбрызгивая мертвую кровь. - Ты не был таким чувствительным, когда убивал моих знакомых. И мою семью. Где была твоя нежность, когда ты приходил ко мне, чтобы полюбоваться мучениями? Ты монстр, Эр. Такой же, как я, - он омерзительно оскалился, - только более реальный.
Голоса продолжали вопить, то затихая до шепота, то надрываясь на пределе слуха.
- А-а-а-ах, как они нам рады! - радостно проговорил он. - Ты только послушай!
- Как это вообще...
- Тс-с-с! - он приложил к губам кровоточащий обрубок, хищно подмигнул мне и сказал: - Смотри!
Ватт вскинул руки и голоса стихли. Наступившая неожиданная тишина резала слух хуже любого шума. Я смотрел на застывший мир, в котором из звуков остался лишь один - мерное капанье крови на лесной ковер с выставленной вперед и поднятой вверх культи, и боялся этого мира, беспрекословно подчиняющегося каждому движению Виконта. Изувеченный и безвозвратно исхудавший мужчина стоял статуей передо мной, стоял, заворожено смотря куда-то вбок.
Ватт едва заметно двинул руками, и тут же раздалось пение. Прекрасные голоса заполнили лес, звучали везде и сразу, пели у меня в голове.
Áve, María, grátia pléna; Dóminus técum:
benedícta tu in muliéribus, et benedíctus
frúctus véntris túi, Iésus.
Sáncta María, Máter Déi, óra pro nóbis peccatóribus,
nunc et in hóra mórtis nóstrae. Ámen.
Песнь завершилась так же неожиданно, как и началась. Нас вновь окружила тишина, навалилась своей звенящей пустотой на целый мир жуткого сна, четко давая понять, что ничего, кроме этого леса и этого момента не существует. Ватт опустил руки, закончив свое жуткое дирижерское представление, и повернулся ко мне.
- Ангельское приветствие, - небрежно бросил он. - Чушь полная, но звучит шикарно, - Виконт задумчиво меня изучал. - Но давай уже перейдем к делу...
- К делу?
Ватт поднял руки к небу и тут же резко их опустил. Одновременно с этим я почувствовал, как невидимая сила накинулась на меня, буквально подкосила мои ноги, повалив на землю и впечатав лицом в мягкий пол леса. Запахи старых листьев и сырого грунта, смешанные с легким ароматом хвои, ударили в нос. Нечто прижало меня к земле, обездвижило и подчинило.