- А может мне удалось? Может я, сам того не зная, снял проклятье с Фронсберга? - «Если, конечно, существовало проклятье».
Не успела эта мысль оформиться и окрепнуть, как пришла другая и затмила собой все: «Слышишь?» Он слышал, явно и хорошо - кто-то поднимался по ступеням Башни. Тук, тук, тук. Медленные шаги приближались, становились все громче и громче, за какое-то мгновение сделавшись центром окружающего мира. Тук, тук, тук. Оэйери почувствовал страх. Зловещие шаги звучали совсем рядом. «Боже, как страшно. Почему мне так страшно?» Звук оборвался на пороге круглой комнаты. «Я сейчас закричу. Я сейчас закричу». Бессознательный, неконтролируемый ужас сковал и обездвижил алхимика, когда он увидел пару светящихся лунным светом глаз, застывшую в середине дверного проема. «Мне конец». Тук, тук. Нечто страшное пришло в Башню.
*
- Кто это был? - алхимик побледнел и потупил взор. - Герберт, кто это был?
- Это были вы, милорд.
Я почувствовал, как волосы встали дыбом.
- Это были вы, и вы несли пустой холст. Я смотрел на вас и не мог сказать ни слова, вообще не мог пошевелиться - было настолько все жутко и страшно, - он порывисто махнул головой и потер глаза. - Но я знаю, что это были не вы. Не совсем вы. Каким-то образом понял это с самого начала, еще до того, как увидел светящиеся глаза. И теперь я вижу, что не ошибся. Нечто пришло в Башню, и это нечто мне неведомо. Я сразу это ощутил. Как... Как... Как интуиция, но в разы сильнее. Уверенность.
- Что было дальше? Расскажите мне все.
- Вы поставили холст на пустой мольберт. Расположили его, выровняли и застыли на месте. Вы простояли минут десять, не меньше, милорд, а я все это время смотрел на вас и боялся моргать, боялся дышать, - он крепко сжал кулаки. - А потом появился туман.
«Черная корона будет», - глухо прохрипел голос в голове. Туман, сказал алхимик. Появился туман.
- Он нес запахи? Светился?
Оэйери дернулся, шаркнул ладонью по лысине и воинственно воззрился на меня.
- Вы тоже его видели...
- Давно. Но не здесь, далеко отсюда.
- Место не имеет значения. Думаю, он связан с вами. Вы - источник. Точнее не вы, а... То, что рядом с вами, внутри вас. Мне доводилось читать трактаты об одержимости, церковные байки про демонов из ада, - он активно махал руками. - Но я никогда не верил в эту чушь, да и не думаю, что минувшей ночью я столкнулся с чем-то подобным. Это другое.
- Другое? Откуда у вас такая уверенность?
- В противном случае я был бы уже мертв. Да и все ваши, - он осекся и нервно заломил пальцы. - Или НЕ ваши действия и слова говорят об этом. Теперь я понимаю и принимаю ваши истории. Все изменилось, милорд. Все.
- Не произносите эти слова, Герберт, - он вопросительно уставился на меня. - Это слова Кэрара. У вас были видения? Вы слышали голоса?
- Нет, ничего такого.
- Что было дальше?
- Туман появлялся медленно. Сначала я подумал, что вот-вот потеряю сознание - перед обмороками частенько случаются различные зрительные иллюзии, нарушение восприимчивости к свету, например. Но потом я понял, что в помещении наверху Башни действительно становится светлей. Тонкие полотна тумана просачивались сквозь каменную кладку стены, струились через крышу и пол... И как он пах...
- Всем сразу, но по отдельности.
- Да, - на выдохе протянул он. - Мастерской и пекарней по соседству, травами и духами, влажным деревом и жарким костром. Никогда прежде я не встречал подобного, и не думаю, что встречу еще раз. Надеюсь, что не встречу, - Оэйери поднял глаза, и в них запечатлелся страх. - Вы... Он. Или оно? В общем, мне пригрозили.
*
Туман стелился по полу, потолку и стенам, плотной, светящейся пеленой закрыв висящие картины. Помещение исчезло. Весь мир словно растворился, оставшись за этой дымчатой границей. Оэйери сидел на самом краю изолированной комнаты, жадно вдыхая сотни знакомых запахов. Мастер смотрел на замершего молодого лорда и отсчитывал секунды, которые, как он полагал, были его последними.
Фронсберг вытянул руку, и туман тут же метнулся к его пальцам, начал клубиться вокруг ладони, извиваться как сотни маленьких змей. Риман двинулся вперед и легко прикоснулся к холсту, и холст исчез в светящейся дымке. Алхимик заворожено наблюдал за действиями лорда, но не понимал их, и понял лишь тогда, когда Фронсберг опустил руку - подвижное полотно тумана рассеялось, обнажив готовый рисунок, в точности повторяющий тот, что был уничтожен мастером несколько часов назад.