К Фронсбергу подбежали еще три человека, виденные им ранее, но он этого не понимал. Уже четверо незнакомцев бодро подхватили потерянного в пространстве и времени аристократа и понесли его в неизвестном направлении. Закинув обмякшее и постанывающее тело в ближайший темный двор, «торгаши», которые на самом деле были защитниками покалеченной Рональдом куртизанки, принялись с упорством и остервенением избивать несопротивляющегося, но кричащего в агонии юношу.
В тот день, двадцатого апреля 1748 года, Рональд почувствовал себя жертвой «перевоспитания». Мужчины били его палками, ногами и камнями. Начав с конечностей, они ломали его кости и крушили суставы, топтали кисти, острыми каблуками отрубая фаланги пальцев, упиваясь истерическими воплями своей жертвы. Мгновением позже, один из незнакомцев мощной дубиной лупил по грудной клетке едва живого Рональда, размельчая его ребра, вбивая острые осколки костей в трепещущие легкие Фронсберга. В заключение, тот самый «торгаш» в простой светло-коричневой куртке решительно встал над телом измочаленного и уже затихшего юноши. Мужчина сжимал в руках тяжелый булыжник, приподнял его над собой и с силой опустил на голову Рональда, которая, зычно лопнув, расплескала по аккуратной каменной дорожке тихого лондонского дворика красно-белую, причудливую кляксу.
Изуродованный до неузнаваемости труп старшего сына Бенедикта Фронсберга небрежно сбросили в широкую Темзу, которая подхватила его и понесла, вместе с потоком нечистот, к вечному океану.
С жестокой смертью не менее жестокого при жизни Рональда Вильяма Фронсберга, ветвь генеалогического древа по первому сыну Рональда Майкла Фронсберга прервалась.
Часть 1. Глава 2. Истории и легенды
10.06.2010-05.07.2010.
Вы наверняка задаетесь вопросом: «Что делает эта жуткая и кровавая история в дневнике совершенно иного Фронсберга, который едва упоминается в долгом повествовании?» Или: «Откуда известны столь деликатные подробности гренсфордских событий, и уж тем более мысли старого слуги, человеку, который и вовсе находился на другом материке?»
Прежде чем я отвечу на эти вопросы и пролью свет на значимость страшной легенды несчастной семьи в моей собственной судьбе, я бы хотел сам огласить один простой вопрос - кого вы считаете главным действующим лицом представленного повествования? Даже не так. Правильней было бы спросить, кто является базисом, краеугольным камнем всей истории... Безумная Оливия, ставшая Кровавой Матерью Гренсфорда? Детоубийца? Верный и преданный старик Чарльз? Внимательный читатель может предположить, что это Бенедикт Фронсберг, погибший от несчастного случая и ставший истоком будущих бед, своей смертью запустивший череду последовательных событий, настоящую цепную реакцию, которая привела к трагическому исходу. Или же, если копать глубже, можно подумать, что это невидимый Рональд Майкл Фронсберг, то есть непосредственный автор сего дневника. Вариантов не мало, но... Спешу вас огорчить, ни один из ответов не является правильным. Главная фигура жестокого рассказа - Патриция Сорне. Если вы не понимаете, о ком идет речь - вернитесь на первую страницу моего дневника. Это имя мимолетно и однократно упоминается в самом начале печальной истории британской ветви рода. «Причем здесь погибшая жена Р.М. Фронсберга, мать Бенедикта?» - спросите вы? Суть в том, что Патриции Сорне не существовало.
Некогда богатый и влиятельный род лондонских аристократов с фамилией Сорне безнадежно обнищал к концу XVII века. К середине двадцатых годов XVIII-го последний представитель благородной семьи, бескомпромиссно пропивавший остатки имеющихся денег, захлебнулся собственной рвотой, пьяно валяясь в сточной канаве. Девушка с именем Патриция дополнила этот род значительно позже гибели наследника-пьяницы. И эту девушку создал я - включил ее в оборвавшееся генеалогическое древо, определив датой ее рождения 18 марта 1677 года, обеспечил наличие множества юридических документов с вычурными подписями и киноварными печатями, подтверждающими ее реальность, подарил ей знатного мужа и тихим скрежетом пера по шершавой бумаге принес ей смерть. Иронично, но сейчас, в XXI веке, жизнь этой выдуманной дворянки является куда более реальной, чем блеклое существование большей части населения Земли того времени. Нищие, крестьяне и простолюдины не оставляли следов. Максимум - безымянная могила, на месте которой в далеком будущем построят роскошный жилой дом или блестящий торговый центр. А вот Патриция, фамилию и имя которой в XIX веке включили в большую книгу под названием «Знатные дома Англии, Уэльса и Шотландии», написанную каким-то озабоченным английским историком, оставила после себя неопровержимые доказательства собственной жизни. Точнее, я эти доказательства сфальсифицировал.