В портовых питейных заведениях толпились моряки, нищие, торговцы, воины, продажные женщины и наблюдалось чудовищное падение нравов. В храмах пришлых культов, занесенных сюда от других народов, религиозная проституция была возведена в ранг служения различным богиням, и привлекала сюда множество женщин, которые искали себе места под солнцем и возможности легкого заработка.
Еще дядюшка Бата много рассказывал Нехези о Саисе. Он говорил, что такие города – это беда Египта, ибо из них идут вредоносные учения чуждые духу страны Кемет.
В многочисленных храмах Саиса шли богослужения, и жрецы собирали богатые пожертвования. Здесь и во времена Эхнатона храмы за счет приезжих жили много лучше, чем в иных городах, и особенно храмы неегипетских богов, основанные приезжими купцами.
Знать Саиса проживала в роскошных дворцах, и больше всего поражал дворец самого номарха. Они много меньше пострадали от реформ Эхнатона и не пережили таких репрессий, которые пали на головы жителей Фив, Крокодилополя, Мемфиса.
Нехези, прибывший не как официальное лицо, никто не встречал, и он остановился в доме своего давнего приятеля, второго писца саиского номарха Менеса. С ним Нехези познакомился лет пять назад в Мемфисе и сумел быстро сдружиться. Он даже оказал Менесу несколько услуг и тот был обязан ему если не жизнью, то, по меньшей мере, своим положением.
– Я знал, что ты придешь, друг мой, и ждал тебя, – Менес горячо приветствовал Нехези.
– Знал? Вот это для меня новость. Я прибыл с частным визитом, и никто не знал, что я приеду сюда.
– Мне неделю назад принесли послание для тебя. Это папирус, и он лежит в моей библиотеке. Вот откуда я узнал о твоем приезде, друг мой. Сразу посмотришь папирус, или вначале разделишь со мной трапезу?
– Конечно трапезу, Менес. Ты великий чревоугодник и слава о твоих столах разнеслась за пределы Саиса.
– Не льсти мне, Нехези. Если бы ты видел столы нашего номарха, то не говорил бы о моих. Только вчера у него во дворце был пир. Была вся знать города и все чиновники. Роскошь сказочная. Одних красивых рабынь было не менее двух сотен. Они обносили гостей винами и пивом. Какие у них тела, Нехези.
– Ну, веди в трапезную! Ты умеешь уговаривать. Твои рабыни я думаю, не хуже?
– Есть несколько приличных, но не так много, как у наместника фараона.
– Неужели у тебя там уже все готово? Ты словно подгадал час моего приезда.
– Идем. У меня к тебе множество вопросов. А кто это с тобой?
– Мой друг, офицер армии фараона Пэнтоэр.
– Тогда и его прошу к моему столу. А твоих людей накормят отдельно. Я отдам распоряжение. Сегодня все должны быть сыты и пьяны, и получить хорошеньких женщин.
В столовом покое, расписанном с необычайной яркостью, на резных столах уже было все готово для трапезы. На столе жареное мясо быков и диких коз, жареная рыба, фаршированные утки. Рядом стояли блюда со свежими огурцами, репчатым луком. Немного дальше – блюда с фруктами.
– Все на серебре, – похвастался хозяин роскошными блюдами. – Милостью наместника мое благосостояние выросло за последние годы.
– Вижу! – Нехези оценил роскошь обстановки.
– А вина какие! Мне только доставили их финикийские купцы.
Рабы усадили гостей и подали им первые блюда. Высокие бокалы из финикийского стекла были наполнены вином из дорогих фарфоровых кувшинов.
– Слухи о твоей поэме в честь богов нашей страны дошли до нас в Саисе.
Нехези был удивлен:
– Ты знаешь и про это?
– Слухи бегут впереди тебя, Нехези. Но самой поэмы я еще не слышал. Прочти, друг мой.
– Стоит ли? Не скажу, что поэма мне удалась.
– Но все же.
Нехези согласился и прочитал:
Посмотрите на Кемета земли, что мы видим ныне.
Раньше всюду воды Нуна11 эти земли покрывали.
Светлый Ра, владыка света, создал сына – бога ветра
И Тефнут его супругу, ту, что влагу посылала.
Засияла в звездном небе их божественная пара.
Создал Ра богиню неба12 и её супруга Геба.
Эти боги породили «Голос света»13 и Исиду,
Сета – злобного владыку, повелителя пустыни,
И жену его Нефтиду.
– Ты окончательно утратил веру в Атона, друг мой, – сказал Менес. – А какие гимны ты слагал ему при Эхнатоне!
– Это было давно друг мой, Менес. Ныне славлю старых богов Кемета.
После этого Менес приказал рабам удалиться.
– Лишние уши нам не нужны.
– Ты собрался говорить с нами о секретном? – спросил Нехези.