- Кем установленного? – растерялась она.
- Твоим дядей.
- Мм?.. А когда получу и сколько?
- Когда вернёшься к своему дяде и с ним поторгуешься. Расценки вообще-то не меняются: три медяка – за три тонны. Но …мало ли как оно по-родственному сложится…
Она уже поняла, что я над ней издеваюсь, но рассмеялась обворожительным смехом и перешла на томное мурлыкание:
- Хи-хи! Ты такой смешной… Но зато с тобой – ничего не страшно. Ты ведь запросто можешь любого монстра убить, правда?
- Конечно… не правда! Мои магические силы тоже не бесконечны, их надо беречь. Да и монстров может быть несколько… О! Кто-то там уже копошится! Давай ка, двигаем выше! Слабое звено – почти дошло.
- Зря ты так на Цилхи. Она сильная и ничего не боится… Кроме высоты.
- Двигай, двигай копытцами!..
Сгущающиеся сумерки мне не мешали, помогало ночное зрение, но я никак не мог рассмотреть за деревьями, что там мелькает. И кустарники странно шевелятся. Но уж всяко не лев. И тем более не ящер какой кровожадный. Но откуда я могу знать, кто сопровождает подобного гиганта? Вдруг тоже какие-нибудь шакалы? Или грифоны? Нет, птиц здесь нам пока не попадалось, кроме разной мелочи, не крупнее голубя.
Проводил Эулесту почти до развилки, где Леонид уже всех распределял и укладывал, да и уселся на удобно выступающем сучке. Уж очень хотелось дождаться момента истины: кто здесь гроза всего живого? И от кого это местные аборигены отгородились такими гигантскими стенами?
Словно предваряя своё появление, и желая деморализовать нас окончательно, монстр издал очередной рёв уже из точки, чуть ли не прямой видимости. Туда я и уставился, готовясь в случае нужды встретить брутального гостя боевым эргисом. Ибо дерево наше – не настолько уж неприступная крепость. Да и гигантское животное, при желании может попросту ударить корпусом по стволу, ствол вздрогнет, и мало ли что… Сами мы слетим, или опора не выдержит.
Но сколько я не всматривался, сколько не пялился на тропу, никакого монстра там не увидел. А вот его прихлебателей (или прилипал?) рассмотрел. Этакие вараны (а может небольшие крокодилы?) ползущие под прикрытием кустов и несколько шакалов с большими пастями, мощно развитой, гротескной грудью и маленькими задними лапками с куцым хвостиком.
Варанов насчитал белее трёх десятков и сбился. Шакалов оказалось лишь три особи, но их роль вначале вообще никак не определялась. Случайные сотрапезники? Сами жертвы сжимающейся полукольцом облавы?
Но именно шакалы оббежали наше предполагаемое жилище по кругу, принюхиваясь к нему и разбираясь с нашими следами. Зато мелкие крокодилы в количестве пяти, шести штук, неспешно заползли внутрь почти готового схрона, словно собрались там ночевать. Не отыскав внутри строителей, то бишь нас, они выразили жуткое недовольство низким утробным хрипом.
Это явно подстегнуло тройку шакалов к дельнейшему поиску. Они ринулись во все стороны, заметались, пока один из них не задрал голову и не стал рассматривать уходящий в небо ствол. А потом вдруг раскрыл пасть, раздул вдвое свою грудь, набирая воздух, и выдал! Получился тот самый жуткий рёв, так напоминающий рёв доисторического тираннозавра.
От удивления, я чуть вниз не свергся. Потом удивился ещё больше. Потому что вараны, выстраиваясь в колонну по одному, и цепляясь когтями за кору, стали легко подниматься по наклонному стволу. И в их целеустремлённости ощущалось твёрдое желание ни в коей мере не остаться сегодня без ужина.
- Оп-па! – понеслись сверху комментарии от метра циркового искусства. – Да эти ящерицы ещё и на деревьях живут?! Не иначе как имя им – крокодятлы! Ха-ха!
А я стал готовиться к обороне нашего гнёздышка.
Глава четвёртая:
ИММИТАТОРЫ
Оружия на мне хватало. Да и всякой иной мелочи, которую я собирался применить, имелось с избытком. Потому что использовать хоть одну искорку эрги’са против этих медлительных крокодятлов, мне показалось кощунством. Имелось ощущение, что оставшиеся в моём внутреннем резервуаре сорок два процента ещё ох как пригодятся.
Было бы у меня копьё, не задумывался о выборе. Тогда как мечом размахивать, разя вниз, да ещё и на таком ненадёжном насесте, как-то не прельщало. Выбрал для уничтожения зубастых паразитов добрый, проверенный кистень. И тонкий трос у меня стальной имелся, удобный для поражения противника с любой дистанции.
Леонид, правда, звал наверх, мол, мы с ним на пару оттуда любую напасть вниз столкнём. Но там переплетение веток мешало бы применению моего оружия, и я остался на месте. Только крикнул товарищу:
- Ты там главное посматривай, чтобы на меня какая птица не спикировала или обезьяна не прыгнула.
А там и потеха началась. Свист троса по ветру, глухое «чпок!», и тушка варана, дёргаясь и скручиваясь бубликом, летит вниз. Удар гирькой между глаз – самое лечебное средство против агрессии. А высота-то под двадцать, ели не под тридцать метров. Какие живучие твари ни рождаются в этом лесу, повторное сотрясение мозга им гарантировано.
Твари, не твари, а эти тоже удивили всей командой. Как только пали вниз первые жертвы, все три шакала, а правильнее сказать имитаторы, стали по очереди пугать нас жутким рёвом бешенного тираннозавра. Воздух вибрировал от этих звуков, на голову сыпались падающие иголки, да и кора подо мной подозрительно вздрагивала.
Но и рёв как-то менялся, наверное неся с собой и некие команды крокодятлам. После пятой «потери бойца», колонна ползущих словно рассчиталась на первый, второй, третий» и каждый двинулся своим маршрутом. Первые и вторые номера, умудряясь держаться вверх лапами, попытались меня обойти снизу. А третьи номера - ускорились при атаке в лоб. Этакий отряд зубастого спецназа вырисовывался.
Но тросик-то у меня длинный. Даже не видя противника за стволом в четыре обхвата, я легко определял местонахождение очередной тушки по звуку выдираемых из коры когтей, и отправлял гирьку в нужное место. Промахивался, чего уж там. И не раз! Но для хорошего дела мне не жалко и несколько раз ударить. Тем более что успевал работать по всем направлениям.
Немалая разумность тварей, сказалась и дальше. Они прекратили самоубийственные атаки примерно после пятнадцатой потери в своей колонне, и оставшиеся особи, спустились вниз. Что характерно, ни они, ни шакалы не стали есть павших особей своей стаи. Покрутились вокруг них, словно рассматривая или прощаясь, да и подались куда-то вправо, перпендикулярно к нашей тропе.
Минут через сорок, мы услышали имитацию страшного рёва уже довольно далеко от места нашего ночлега. К тому времени, я поведал Лёне, что творится внизу, так как он не мог рассмотреть во всех подробностях из-за темноты, и он озвучил нашу общую мысль:
- Слишком странные тут зверушки. Словно дрессированные.
- Ага. Только кто именно их дрессирует? Вдруг они сами себя воспитывают? Или из цирка сбежали?
- Ничего, завтра в городе всё выясним.
- Тоже так думаю… Всех привязал? Тогда давай и мы привяжемся, да и баиньки.
- Нам-то зачем? – удивился мой заместитель. – Смотри сколько места.
Я и сам не мог понять своё желание перестраховаться. Глянул на карапузов, погрешил на них, объясняя на русском:
- Вдруг какая сволочь нас столкнуть попытается? А так расслабимся и выспимся.
Как же, выспались мы! Не успел я придремать, как в нашу сторону стало приближаться тяжёлое хлопанье крыльев, а потом и визг атакующей твари раздался. Причём визг не просто звуковой волной по нам ударил, но ещё и сильным инфразвуком все внутренности заставил вибрировать. У меня, например, создалось полное ощущение, что нас атакует не меньший монстр, чем гигантский птеродактиль.
Скорей неосознанно, от страха, я создал громадный зырник и запустил его в сторону приближающейся опасности. Да и некогда мне было высматривать, кто к нам летит, хотелось хотя бы ослепить противника. Раз он ночью охотится, то глазки у него к свету никак не приспособленные.
И светящийся шар показал нам врагов во всей их красе. Этакие два комка белых перьев с полметра в диаметре, среди довольно длинных крыльев. Один комок издавал шум хлопающих крыльев, а второй – надрывно, оглушительно визжал. Но как только их ослепило, одна птичка резко спикировала вниз, а вторая резко свернула вправо. Да со всего маха врезалась в толстые ветви. Скорей всего её оглушило ударом, но на землю она не упала, кое-как ухватившись лапами за ветку, недалеко от нас, и пытаясь на ней усесться.