- И начнутся бесконечные войны. Меня попробуют покарать за своеволие, я буду сопротивляться, потом поднимут восстание жители покоренных стран, я должен буду усмирить их... Зачем? В войнах гибнут тысячи достойных людей.
- Странно мне слышать такое от военачальника. Как же ты командовал?
- Илона, Энканос принадлежит Богу войны. И там нас учили: армия нужна не для того, чтобы воевать, а для того, чтобы войны не было. Армия должна беречь мир и покой, а не разрушать его. Мир и покой всех людей, а не только соотечественников.
- Не понимаю. Если все так думают, то зачем тогда всем нужны армии? Если никто не нападает, то от кого тогда надо защищаться? И как быть с настоящей доблестью, которая может проявиться только на поле боя? Как быть с границами государства, которые нужно расширять? Как быть, если сосед оскорбил тебя? Стерпеть?
- Все эти вопросы не обязательно решать силой оружия. Этот метод силой - наилучший лишь для неразвитых людей, которым проще пустить в ход кулаки, чем напрягать ум. А доблесть... Это ведь сила не рук, а духа. На поле боя она отходит на второй план, вытесненная азартом, физической силой, опьянением кровью. Доблесть лучше всего видна там, где нет оружия.
- Так ты и меня считаешь неразвитой? - вспыхнула Илона.
- Нет. Ты всего лишь молода. К тому же ты женщина. Тебе не нужно знать все эти тонкости. На войне не место чутким и нежным женщинам, Ксантив улыбнулся. - Предназначение женщины в другом.
- А в чем ты видишь свое предназначение? Все мужчины считают, что женщины недостойны их знаний. Но скажи мне, в чем смысл твоей жизни?
- Я был бы недостоин того, чтобы называться человеком, если бы сделал доступными для тебя мои знания. Это грубость, постоянные лишения и смерть, а мои знания - всего лишь умение не бояться этих ужасов. Я никогда не позволю тебе испытать беды войны, вот в этом и есть смысл моей жизни.
Как трудно будет выполнить это обещание... Но она должна быть счастлива, пусть даже ценой его жизни. Ксантив достал еду, пододвинул к ней поближе.
- Подкрепись. Нам будет трудно эти несколько дней.
Илона бросила взгляд на лепешки и отвернулась, капризно пожаловавшись:
- Я не могу есть черствые лепешки. Каждое утро во дворце мне подавали хлеб, размоченный в молоке, и тертые орехи, смешанные с медом.
- Здесь некому подавать. Ты не ребенок, чтобы пищу за тебя разжевывали. Ешь, нам предстоит долгий путь.
- Я никуда не поеду! - плаксиво заявила она. - У меня болит все тело, я не могу пошевелиться. Мне кажется, что я упала с крыши дворца на камни.
- Тебе это только кажется. Ты спала не на земле, а на ветвях. Ты будешь есть?
- Нет. Я не могу есть эти лепешки!
- Когда человек требует от пищи изысканности, то он не голоден. Когда человек голоден, он довольствуется тем, что есть.
Обиженная Илона отвернулась. Ксантив жевал лепешки, запивал водой из ручья; жизнь во дворце не лучшим образом отразилась на ней, думал он. Она избалована роскошью, и ей трудно будет привыкать к простой жизни. Поев, он аккуратно завернул оставшуюся провизию, убрал в седельную сумку. Привел отдохнувших коней.
- Поехали.
- Я никуда не поеду.
- Хорошо, - Ксантив говорил с наигранным равнодушием.- Оставайся здесь или пробуй вернуться домой. Только учти, что дорога кишит разбойниками, и защитить тебя от них будет некому - я поеду к морю. А разбойникам все равно, кого грабить и убивать, для них твоя царская кровь ничем не отличается от крови крестьянки.
Тяжело ему было разговаривать с ней таким тоном, но это было необходимо, иначе она привыкла бы капризничать. Илона метнула в него гневный взгляд, но промолчала. Ксантив помог ей сесть в седло; в молчании они тронулись в дальнейший путь.
Лошади бодро стучали копытами по каменистой дороге, в воздухе уже пахло морем. По расчетам Ксантива, им оставалось всего несколько часов пути, и они устроятся на ночлег задолго до заката.
- Ксантив, ты говорил, что был одним из двух сотников Энканоса, - нарушила его мысли Илона.
Ксантив кивнул.
- То есть, там было двести воинов. Это постоянно или было только тогда?
- Постоянно.
- Так это целая армия! Это целая армия непобедимых солдат. Зачем тебе обращаться к какому-то царю, если ты можешь возглавить армию Энканоса?
- Это невозможно по многим причинам. Во-первых, закон запрещает Энканосу вести завоевания. Во-вторых, я не хочу быть завоевателем и не буду им. Цари, вопреки твоим убеждениям, такие же несвободные люди, как и рабы. Власть - это иллюзия свободы, а на деле лишь оборотная сторона рабства. Хозяин и раб связаны одной веревкой, они принадлежат друг другу. Если есть хозяин, он не может обойтись без раба, если нет рабов, то нет и хозяев. А власть над себе подобными связана с обязанностями и ограничениями. Ты не можешь поступать так, как тебе хочется, ты постоянно учитываешь мнение других, и не всегда приятных тебе людей, ты считаешься с мнением своих граждан, которое выражается в приличиях и традициях, и, в конечном счете, ты зависишь от людей больше, чем они от тебя. Ведь кем ты будешь, если твои подданные все разом внезапно перестанут тебе подчиняться? Тебе придется заставлять их слушаться, а для этого тебе понадобится армия солдат и законников. Для армии нужны деньги, а где их взять? У твоих подданных, но у них мало денег и ты не можешь взять их все: если ты отнимешь все их средства, то они перемрут, и ты останешься без рабов и без денег, которые ты можешь с них получить. Тогда ты поступишь точно так же, как и другие цари: ты отправишь армию в набег. В случае удачи ты на деньги убитых жителей другой страны усмиряешь своих, а в случае поражения рабство ждет тебя. Но в любом случае ты ничего не получаешь для себя, кроме хлопот. Ты постоянно думаешь, как бы угодить всем, а если не всем, то какой группе людей - солдатам, жрецам, купцам или вельможам чтобы сохранить власть. Это порочный круг, Илона. И так мы жить не будем. Мы построим свой дом, мы будем жить в нем, потом вокруг нас начнут селиться другие люди, а мы будем основателями города.
- И тебя выберут его правителем.
Ксантив расхохотался.
- Да нет же, Илона! Я не хочу быть правителем, я хочу быть свободным человеком. Свобода - это равенство двух условий. Свободным может быть только тот, кем не помыкает никто и кто не имеет рабов сам.
- Нищий бродяга.
- Нет. Нищий - он тоже раб. Раб голода, жажды денег и власти. А у нас будет все, что нужно для жизни, но столько, чтобы это не тяготило нас. Мы всего добьемся сами и никому за это не будем кланяться.