В пустыне, как вы понимаете, такого нет, поэтому здесь снаагам особенно тяжко, а поскольку Зорг был снаагом, то ему также было плохо. Он почти лежал на своём верблюде, держа в руках зонтик и несколько палок, на которых держался кусок ткани, и время от времени брызгал воду себе на лицо. На его язык постоянно попадал песок, который больно впивался в плоть. Зоргу приходилось очень тщательно промывать рот на каждом привале, а Луон даже постарался сварить для него специальный отвар, который помогает залечивать ранки во рту.
Монолит тащили медленно, его везли на брёвнах, постоянно перекладывая их. Тащили этот монолит мулы, а слуги постоянно подтаскивали под него брёвна. Выглядел монолит как большой камень, как говорили рабочие, три тонны весом. Из какого камня он был сделан, неизвестно, скорее всего, из обсидиана. На нём были выбиты какие-то надписи на неизвестном Зоргу языке. Раньжи говорит, что это их древний язык, а надписи на монолите – это исторические данные, которые сохранились после разращения их цивилизации.
Наконец они дошли до Крепости. Их встретили с распростёртыми объятиями. Воины отдавали им честь, а в зале Крепости уже был накрыт для них стол. Их быстро усадили, охранников и рабочих также накормили и быстро собрали в обратный путь. Дипломатов угощали вином, хлебом и мясом, сам Главнокомандующий похвалил их за выполненную работу, а Джаван, мягко улыбаясь, попросил Зорга зайти к нему.
– Эх, дружище, – хлопнул его по спине Джаас, – я знал! Я знал, что у тебя получится! Честное слово.
Бывалый кот хлопнул Зорга по плечу, на этот раз ещё сильнее. Снааг в ответ лишь что-то скромно промямлил.
– Ты и не приставляешь, что сделал! Ты герой, Зорг! Ты договорился с султанчиком, ты вернул нам историю, что была давным-давно утеряна, ты настоящий Воин, кто бы что ни говорил, – сказал радостный Джаас Зоргу и, ещё раз хлопнув его по спине, немножко поцарапав Зорга, хохоча, побрёл по залу дальше.
У Зорга было двоякое чувство по возвращении в Крепость. Это, конечно, невероятное облегчение, что наконец-то всё закончилось, а также радость в связи с удачным выполнением миссии. Но были у этой медали и другая сторона: он мог не возвращаться, он мог остаться там, стать членом ордена или поселиться в Аль Амашарале. Он помнил, когда рабы в пещере, где он работал, сами привязывали себя к верёвке или сами заковывали в кандалы, а ключи аккуратно клали у ног хозяина. Зорг не понимал, почему, зачем? Они выглядели очень глупо и до того жалко, что хотелось блевать. Сейчас он сам себя так чувствовал. Он мог уйти, получить долгожданную свободу; возможно, его бы даже и не искали, а он вернулся в клетку. Да все эти фанфары, праздники, пиры, все эти улыбающиеся лица – всё это кандалы. Может, ему дали несколько больше власти, может, его чествуют, может, вкусно кормят, но это несвобода. Он так и остался рабом, просто рабство стало другим. А что такое свобода? Зорг сам не знал ответа на этот вопрос.
«Свобода – это состояние, при котором тебя никто не ограничивает, и ты можешь делать всё что вздумается» – так было написано в каком-то свитке Джавана. Тогда Зорг никогда и не был свободен, потому что даже дома его ограничивали: к примеру, отец запрещал ему залезать на крышу. А там можно было рассмотреть всю деревню, и ты воображал себя настоящим королём, или плавать, спрыгнув с лодки во время рыбалки, а в морской глади ты можешь погрузиться в невероятный мир водной стихии. В общем, нет, это определённо правильнее. Тогда что такое свобода? Зорг задумался о том, когда он был свободен? Дома, в деревне, на своей родине. Он мечтал покинуть это захолустье и отправиться в приключение. Он говорил своим друзьям во дворе, что разбогатеет и построит здесь свой дворец, и что все они будут его воинами, и что они будут ему служить и ходить в военные походы. За такие громкие слова он порой получал от них, но никогда не брал своих слов обратно. Янши – его дорогой брат, он лично поклялся стать его первым воином, и Зорг посвятил его в свои воины старой сломанной удочкой под сваями их дома, а потом церемониально обмазал его грязью. Хорошие были времена.
Но если Зорг был свободен только на своей родине, то свободу он обретёт только тогда, когда вернётся туда. Так Зорг и решил, что он точно вернётся домой, во что бы то ни стало. Осталось решить только один маленький вопросик. КАК?
Спустя час Зорг пришёл к Джавану. Он, конечно же, хорошо поел, но не так сильно, как некоторые. Вот Шарл, например, так наелся, что теперь спит за столом, уткнувшись мордой в тарелку. Джаван ожидал Зорга, как обычно, сидя на своём кресле. Он пил чай с мятой (откуда Джаван доставал мяту для чая и сахар) никто не знал, но зато все знали, что у него очень обширные связи. Зорг тихо сел напротив Джавана, тот предложил ему чаю, а молодой снааг никогда не отказывался. В первый раз, когда Джаван предложил ему это, Зорг даже и не знал, что такое мята. Пару минут они просто тихо пили чай, Джаван терпеть не мог горячий чай и поэтому всегда разбавлял его, благодаря чему его чай всегда был идеальной комнатной температуры. Джаван просто выходил из себя, если его чай был горячим, и лучше тогда ему под руку не попадаться. А чай Джаван пил каждый вечер, а по праздникам и вовсе заменял им простую воду. Наконец Джаван спросил у Зорга: