— Как тебя зовут? — наконец нарушила молчание ведьмочка.
— Ирвин, хозяйка, — пробасил парень.
Ведьмочка поморщилась. Хозяйкой ее еще не называли, придется привыкать.
— Ну проходи, Ирвин. Меня зовут Марика. Можешь обращаться ко мне по имени. И да, Ирвин, я ведьма.
— Я не суеверный, госпожа Марика. Всякий труд благороден, — детина прошел во двор и осторожно прикрыл за собой калитку.
— Вот как? Ну что ж пойдем во двор.
Марика поставила корзину с сорняками, которые пропалывала до прихода подруги, и прошла к дому, приглашая за собой раба.
Домик ведьмы находился, по обыкновению, у самого края деревни. Жила тут раньше другая светлая ведьма много-много лет. Когда же срок жизни ее истек, верховная из лесной ведической школы предложила переехать в это место Марике. Ведьмочке тогда было всего 16 лет. Ведические школы обучали своих воспитанниц с раннего детства. Как только у девочки открывался дар, ведьмы-наставницы забирали дитя из семьи. Свой дом ведьме полагался с 17 лет. Да только характер Марики, ее рассудительность и лучшая успеваемость в школе дали возможность выпуститься на год раньше. По началу деревенские к новой ведьме отнеслись скептически. Шутка ли, опытную старушку сменила девочка. Но талант и доброе сердце позволили Марике быстро расположить к себе людей, и ведьмочка в деревне прижилась.
Деревеньку свою Марика любила. Места здесь были тихие, людей не много. До ближайшего города два дня пути. Деревушка стояла на краю огромного леса, а в двух часах пути протекала небольшая речка. Что еще нужно для светлой ведьмы? Небольшой двухэтажный домик с огородом и садом, да селяне, что шли к ведьмочке за помощью.
Кому травки от болезней, кому заговоры на удачу, а кому и просто совет, всем Марика помогала. Никогда ничего не просила взамен, но люди знали, коль к ведьме идешь за помощью — плати. Платили по-всякому, кто деньгами, кто продуктами, а кто и товарами. Много Марика никогда не брала, но на жизнь всегда хватало. И была это обычная совсем ведьмовская доля. Живи да радуйся. Вот только вмешался в эту счастливую ведьмовскую жизнь нежданный подарок.
Марика села на лавочку и крепко задумалась. «Ну и что теперь с ним делать? А ничего ты с ним, ведьма, не сделаешь. Целый год. Вот ведь, законы понапридумывали, а мне теперь мучайся. Что делать-то?» — ведьмочка с тоской посмотрела на озиравшегося детину.
«Одеть и накормить, — первая мысль любой женщины, — Так, надо еще придумать где ему спать. В дом точно не пущу. Страшный-то какой».
Марика лукавила. Раб страшным не был, обычный светловолосый парень. Просто ну очень большой. Ирвин стоял в паре метров от новой хозяйки и откровенно осматривался.
— Есть хочешь?
— Нет, хозяйка, благодарствую. — пробасил он.
«Ох, засмеют… — снова с тоской подумала ведьма, — Это ж надо, ведьма раба приобрела. Позор-то какой. Хотя почему приобрела… подарили», — и Марика нехорошо улыбнулась.
Хранить тайну подруги она не собиралась. Раз подарила ей раба, так пусть расхлебывает. Глава дочку любит и балует по чем зря, все-таки единственный и долгожданный ребенок. Девке уже за двадцать, а она все никак замуж не идет. Хотя и жених уже несколько лет как имеется. В общем не верила ведьмочка, что папенька подруге голову оторвет. Пожурит, поругается, да и рукой махнет. А может еще и посмеется над тем, кому подарок лотерейный достался. «Нет, ну что за глупости, рабов в лотерею разыгрывать. Будто вещь какая-то» — зло подумал ведьма.
Рабовладение в стране было обыденным делом. Были рабы почти во всех зажиточных домах. И торговали ими свободно по всей стране, во всех городах и селах. Правда законы были суровыми. Отношение к рабам было особенное. Раб имел много прав, был под защитой государства. Мог раб и от плохого хозяина защиты в суде попросить. Разбирались такие дела с особой тщательностью, потому как раб мог рассчитывать лишь на смену хозяина или снова на рынок попасть, а вот нерадивый хозяин наказывался штрафом. И суммы в городские казны, если дело выиграно рабом, шли не шуточные. А потому жили рабы в целом хорошо. Сыто да безопасно.
— В центр пойдем, — вслух наконец-то решила ведьма. — одеть тебя надо.
* * *
Деревенский рынок гудел. Зазывали клиентов торговцы разными товарами. Гремели менестрели у таверны. И было тут всего больше чем всегда: и народу, и товаров, и шума. А все по той же причине — привезли рабов. В деревнях своих работорговцев не было. Не выгодно, богатых клиентов мало, а простому люду раб ни к чему. А потому, в день приезда работорговцев местные торговцы всегда старались изо всех сил: витрины блестели чистотой, лавки ломились от изобилия товара. Ведь люди приходили с окрестных, более мелких деревень, а значит и дохода было больше.