Котенок смотрел, как шлюха усердно вылизывала его мошонку, водила рукой по его твердому члену, заглатывала его и позволяла трахать свой рот. Он не имел права давать это другой. Это ее роль. Ее предназначение. Котенок испытывал боль и ярость. И когда ярость вырвалась наружу, она бросилась на вперед, отталкивая девушку от хозяина и заменяя ее рот своим.
— А она у тебя собственница, — со смешком проговорил мужчина.
— Мне нравиться. Хочешь сделать это сама, котенок?
— Пожалуйста, хозяин, — взмолилась она.
Удовлетворение заблестело в глазах мужчины.
— Тогда покажи, чему ты научилась.
Мужчина сжал свой член рукой, подводя к пухленьким губкам. Дерзкий язычок облизал его головку, упиваясь выделяющейся спермой. Она прошлась им вдоль всего ствола, уткнувшись щекой в его яйца, и вдохнула истинно мужской аромат. Руки легли на тяжелую от семени мошонку, нежно перекатывая ее в ладонях. Рот вернулся к кончику, и она взяла головку внутрь, посасывая практически отчаянно, словно не было в этом мире ничего важнее, чем удовлетворить этого мужчину — ее хозяина. Постепенно Катя взяла его глубже, на грани своих возможностей, так что щеки впали от усилий.
Сильная рука зарылась в ее волосы, крепко сжав. Тем самым хозяин показывал, что он лишь позволяет ей доставить ему удовольствия, сама власть до сих пор осталась в его руках. Но Катя даже помыслить не могла, чтобы претендовать на нее. Эта та другая девушка была уверенна, что жизнь принадлежит ей, а котенок знает точно, что принадлежит полностью своему хозяину.
Кирилл ощущал приближение оргазма, поэтому сжал ее щеки, тем самым удерживая неподвижно. Ведомый похотью он принялся трахать ее рот в собственном темпе. Бедра все сильнее раскачивались туда-обратно, пока он рыча не излился в теплый ротик. Катя покорно сглотнула, тем самым спровоцировал еще порцию спермы. А когда он обмяк, покидая теплую обитель, мужчина, надавив на подбородок, заставил сомкнуть свои уста.
Девичьи веки затрепетали, и она со светлым взором уставилась на хозяина. Кирилл был доволен тем, что увидел. Подлинное обожание светилась в ее взгляде, готовность беспрекословно следовать его приказам и испытать на себе всю силу его страсти. Сейчас Катя стала настоящей рабой. Его рабой для плотских забав.
— Миленько, — хмыкнул друг, и Кирилл вспомнил, что они были не одни.
Аллочка покорно дрочила своему хозяину, который возбудился от увиденного. И Кирилл подавил ниоткуда взявшуюся ярость, что грозила выйти наружу. Сам же пригласил особого друга, чтобы устроить проверку Кати.
— Она еще молоденькая и плохо обучена, но я уверен, со времени станет более умелой, — Кирилл пожал плечами, показывая, что относится к ней как к обычной рабе, ничем не выделяя.
Андрей был другом. Но в этом мире каждый друг вдруг может обернуться врагом, поэтому даже друзьям не стоит знать пока о его слабости.
— Предлагаю вернуться к ужину и к обсуждению на сущих вопросов, — проговорил Кирилл, тем самым давая понять, что вечер вернется в спокойное русло и обойдется на далее без оргий.
Мужчина если и удивился ввиду не подал, а лишь согласно кивнул. Они обсудил ряд вопросов касательно бизнеса и тем, кто пытался придавить их внимание. Бокал виски со льдом и сидящие у ног девушки принесли расслабление. Пока Кирилл тонко не намекнул, что их беседа подходит к концу и пора прощаться.
Машина Андрея отъехала. Возможно, друг планировал, что это вечер пройдет более развратно, но после того как его роль была выполнена Кирилл желал остаться со своим котенком наедине. Все это он затеял лишь для того, чтобы удостовериться, что Катюша привязалась к нему. Что она готова к новому этапу. К переломному моменту в их сложившихся отношениях.
Потому что после сегодняшнего вечера он готов ее отпустить. На время. А дальше будет ждать, когда она снова вернется к нему, предлагая свою душу. Этот поступок должен быть полностью осмыслен с ее стороны и продиктован самим сердцем. Тело Кирилл уже получил, осталось дело за душой.
Тем более мужчина не мог больше ждать. Он был уверен, что его котенок забеременел, а значит все необходимо провернуть до того, как она сама сообразит о своем интересном положении.
— Ты была хорошей девочкой, — мягко проговорил Кирилл, когда вернулся в дом.