Взвившись под потолок, эльф взмахнул волшебной палочкой. Менты зажмурили глаза, ожидая мгновенной потери сознания, но ничего не произошло. Несколько секунд путешественники стояли неподвижно, а затем глаза пришлось открыть. Хотя бы для того, чтобы выяснить, отчего Лориэль так яростно матерится.
— В чем дело? — поинтересовался у эльфа Рабинович.
— «В чем дело, в чем дело»! — передразнил его эльф. — Не могу нас отсюда вытащить. Палочка работает, а вот выбраться из этого мира не могу. Словно кто-то меня блокирует.
— Так я и думал, — заявил кинолог, опускаясь на низкий диван. — Говорил же, что этот эльф какую-нибудь пакость подстроит. Ну и что делать дальше будем?..
Глава 3
Сейчас разберемся, кто из нас крайний!
— Лориэлюшка, лапочка, ты лучше скажи, блин, что все это шутка! — вкрадчиво проговорил Жомов, поглаживая кобуру.
— Шутка?! Ну ни хрена себе у вас шуточки, — осклабился маленький нахал, обводя руками разгромленный зал. — Мне, что ли, вас учить, козлы, мать вашу, что за такие шуточки бывает? Да вам как минимум лет семь на гномьих рудниках светит, не считая конфискации имущества…
— Лориэль, тебе не про это говорят, — одернул его Попов. — Ты лучше прекращай ломаться. У нас все-таки два пистолета. От одной пули увернешься, вторая точно достанет.
— Ну так стреляйте! Стреляйте. Голос правды все равно не удушите! — завопил эльф, распахивая на груди зеленый камзольчик. — Чего ждете? Убейте меня, жандармы. Лучше сдохнуть, чем с вами дело иметь, волки позорные!..
— Ну что, так его застрелить? — задумчиво поинтересовался Жомов у друзей.
— А может быть, Лориэль и вправду не виноват? — несмело предположил Ахтармерз. Две крайние головы дружно кивнули, соглашаясь с центральной. — Может быть, что-то странное случилось из-за нас или по какой другой причине? Мы как-то в первом классе проходили азы этики и психологии эльфийской цивилизации. Так вот, если применить к Лориэлю теорию Браммелькара-Тартахвана…
— Я к нему дубинку лучше применю, — оборвал трехглавого всезнайку омоновец. — И тебе достанется, если будешь за антиобщественные элементы заступаться. Выпорю и не посмотрю, что ребенок. Трехголовый…
По тому выражению, с которым Ваня произнес последнее слово, понять, отягчающее вину это обстоятельство или, наоборот, смягчающее ответственность, было сложно. Вот каждый и уразумел все по-своему. Большинство присутствующих внимания на интонацию не обратили, а Ахтармерз обиделся. Принявшись вопить что-то по поводу расовой, межвидовой и возрастной дискриминации, Горыныч стал стремительно увеличиваться в размерах, и Шакьямуни запросто мог остаться совсем без дворца, не успокой Попов вовремя разгневанного третьеклассника.
Единственным существом, совершенно не обратившим внимания на все эти вопли и суматоху, грозившую новыми разрушениями, оказался Лориэль. Зависнув под потолком, перепончатокрылый фокусник занялся изучением собственной волшебной палочки, служащей скорее катализатором его магических сил, чем самодостаточным волшебным предметом. Чего только не делал с ней маленький эльф. Он и гнул ее, и ломал ее, и…
Впрочем, это из другой оперы, но суть была той же. И самое интересное, что кроме меня манипуляций Лориэля никто не заметил.
Я тоже недолго занимался созерцанием расправы маленького крылатого инквизитора над волшебной палочкой. Собственно говоря, и обратил я на это внимание только потому, что пытался понять степень вины Лориэля в новой беде. Не знаю, что там у Ахтармерза за теория Браммелькара-Тартахвана, но мне, с моей тонкой интуицией, и так было ясно, что эльф не врет. Интуиция подсказывала, что маленький дебошир и сам не понимает, что же такое случилось. И поверьте, она меня еще ни разу не обманывала.
Конечно, среди людей найдутся скептики, которые скажут, что предчувствия ровным счетом ничего не стоят. Это потому, что они давно погрязли в благах цивилизации и потеряли связь с природой. В хорошей дискуссии я мог бы разгромить таких умников, но, во-первых, разговора с ними, да и с любыми другими двуногими из класса приматов, у меня не выйдет. А во-вторых, не люблю я с идиотами спорить. Просто напомню — я уже говорил, что ничего хорошего от продолжения банкета в параллельном мире не ожидаю. И теперь моя интуиция продолжала настаивать на том, что самое худшее еще впереди.
Итак, разобидевшегося Горыныча Попову утихомирить-таки удалось. Правда, сил для этого нашему эксперту немало пришлось потратить. Долгое время ничего у Андрюши не получалось, и только когда он пообещал Ахтармерзу колыбельную спеть, трехглавый керогаз так перепугался, что уменьшился в размерах даже ниже своего стандарта.
— Ничего не получается! — привлек к себе внимание Лориэль, плюхаясь на кучу фруктов, чудом уцелевших во время погрома. — Тролль бы побрал этих проклятых техников. Говорила мне мама, что по старинке лучше, так ведь нет! Нужно было этому придурочному Оберону, покусай его гоблин, приказом эти палочки для обязательного пользования ввести!
— Так что, это из-за твоей палки мы здесь застряли? — поинтересовался Ваня. — Умница ты наш! А хочешь, я тебе свою дубинку дам? Попробуй ею поколдовать. Иногда, знаешь, она многие желания помогает исполнять.
— В пасть себе эту дубинку засунь, чтобы оттуда мерзости всякие не лезли! — взорвался маленький нахал. — Был бы у тебя жезл гаишника, я бы еще подумал. А этим поленом резиновым только в… в носу, короче, ковыряться.
— Чего ты психуешь? Я же пошутил, — хмыкнул омоновец.
— В КПЗ шутить будешь, когда с тобой зэки заигрывать начнут! — рявкнул Лориэль.
— Так! Ну-ка, уймитесь оба, — осадил «шутников» мой хозяин. — Так что, Лориэль, с волшебной палочкой что-то случилось?
— Не знаю, — буркнул тот, пытаясь укусить персик. — Не пойму, в чем дело. Сейчас проверил, и получается, что я почти полностью своих способностей лишен. Так, кое-какие мелкие чудеса могу сотворить, а что-нибудь серьезное — ни хрена. Даже связь с кем-нибудь из ФСБ, кто здесь, в этой вселенной, изредка задания выполняет, наладить не удается. А уж про переходы между мирами и говорить нечего.