Последний солдат, видя, как только что, сотника разорвали на части, не смог сохранить рассудок. Поддавшись панике, он упал на землю, не в силах пошевелиться, стоня и плача, отказываясь верить в происходящее. Тварь просто схватила, потерявшего волю к сопротивлению, человека, и перекусил его пополам.
Через разбитые тварью ворота, в город вошел человек. Невысокий, слегка сутулый, хотя еще далеко не старик. Волосы темные, небольшая аккуратная бородка, несколько белесых шрамов на лице. Одет неброско, серые, пыльные широкие штаны, бледно сиреневая рубаха, светло коричневые, кожаные сандалии, в общем обычный среднего достатка горожанин, однако железные наручи на левой руке, и сабля на поясе, которую он даже не пытался прятать, выдавали в нем разбойника.
Человек неспешно прошел вперед, небрежно оглядываясь вокруг. Тварь, еще мгновенье назад крушащая все и вся, не обращала на него никакого внимания. Не удостоив того даже взглядом, она принялась жрать убитых ею солдат, причем именно убитых ей, тех что были загрызены, или покушаны "вернувшимися" она даже не трогала. Дойдя до центра площадки, человек заревел, тем самым ревом, что уже дважды огласил округу. Услышав его, по всему телу врача прокатилась острая боль. Скорчившись в муках, сквозь пелену угасавшего сознания, ему удалось узреть немыслимое. Мертвые, те, кто не был пожрат тварью, те, на чьих телах были раны от зубов "вернувшихся", оживали.
Когда, бездыханные тела, вдруг начали шевелиться, врач решил, что это всего лишь пост смертные мышечные спазмы.
Мертвые тела пришли в движение, почти одновременно, судорожно задергав руками и ногами. Вначале редко, и как то неуверенно, но минуту спустя, в их движения стели более четкими, уже не было нелепых судорог. Мертвецы, один за другим, вставали на ноги, неуклюже покачиваясь.
-Так, а это кто тут у нас? - обернувшись в сторону врача, произнес человек.
Подойдя ближе, он, даже не опрокинул, просто отшвырнул телегу, под которой прятался доктор, словно та ничего не весила. Поднял врача за горло и с интересом начал его рассматривать.
Силы в его руках было столько, что казалось, он мог крошить ими камни. Задыхаясь в чудовищной хватке, врач схватился руками за сдавившую его руку.
-Ха! - усмехнулся человек, увидев рану на руке. - Почти. - И сдавил горло еще сильнее.
Последнее, что перед смертью, раскаленным клеймом отпечаталось в разум врача, это глаза, страшные, жестокие, абсолютно черные с золотисто радужкой, нечеловеческие глаза. Тело врача обмякло в руках убийцы.
Швырнув на тело врача на землю, убийца, перешагнул через свою жертву, и отправился в город, тварь и восставшие отправились следом. Город готовился принять свою судьбу.
[1] Степной марит - хищный ящер, обитающий в степях, окружающих пустыню. Охотится либо нападая из засады, либо, подбираясь к добычи на минимально расстояние для быстрого рывка. Использует яд, слюну, полную всевозможными бактериями.
[2]Спираль, начиная ото лба, через левую сторону в два оборота, и заканчивая солнечным сплетением.
[3] Кираты - хищные примитивные млекопитающие. По внешности и образу жизни очень похожи на крокодилов. Живородящие. По родству скорее будут ближе утконосам, чем самим крокодилам.
[4] Вход в город закрывали два препятствия, створчатые ворота, и стальная решетка, опускающаяся перед воротами.
Глава 10
Дескетор с трудом смог открыть глаза. Живого места на теле нет, в голове колокольный перезвон, во рту кляп[1]. «Что происходит?», - раздался немой вопрос в голове. «Где я?», - тут же последовал второй. Ну и, разумеется - «как это случилось?».
Вокруг кромешная тьма, нет ни одного окошка, даже свечки ни одной не горит. Но, несмотря на полное отсутствие света, все бы отчетливо видно. Предметы потеряли свои естественные краски, и пестри оттенками серого, что с непривычки сбивало с толку. Но это было гораздо лучше, чем не видеть ничего.
Вокруг мрачные стены, сам, Дескетор, лежит на спине, прикованный к полу. Прикован, что называется, на совесть, мало того что оковы вмурованы в пол, так еще и колодки нацепили, а для верности, еще и кандалов с гирями добавили. "Только могильного камень сверху не хватает, чтоб точно не убег", - подумал Дескетор про себя.