Вопрос весь был в том, что таким образом мы решали лишь последнее требование «утопающего». Ни один товарищ не продолжал работать по месту, на которое жаловался. В этом я видел проблему, которая противоречила моему духу и целям – организовывать долгосрочные и, важно, позитивные взаимоотношения в связке Работник – Профсоюз – Работодатель. Работодатели «бежали как чёрт от ладана», при слове Профсоюз или Председатель Профсоюза. Ещё большей проблемой и грустью для меня было то, что люди, которые приходили со слезами и просьбами помочь, после решения их проблемы – исчезали. Да, вот так! Они не хотели, что бы следующий работодатель знал об их участии или сотрудничестве с Профсоюзом. Масса людей, которым я с сотоварищами презентовал идею вступления, рассказывали преимущества и возможности, проявляли сначала – восторг и понимание, после – миллион причин, по которым он или она не готовы сейчас встать в ряды данной некоммерческой организации типа Профсоюз. «А вдруг что» – стала главной проблемой. Я никак не мог решить задачу – как соединить с одной стороны нежелание людей быть постоянными членами Профсоюза и обращениями, часто тех же самых людей, когда у них случались проблемы с работодателем. Все это было неправильным. И кастрированное ожидание людей от Профсоюза – обращение за помощью только в случае беды и шараханье работодателей при слове «Профсоюз». Всё не так. Нельзя постоянно лечить симптомы головной боли, не понимая и не делая ничего с её причинами! Нельзя. Так мы братцы – не изменим мир к лучшему! Увы…
Конечно, было много позитивного. Отзывчивые и преданные люди. Бурные эмоции как в кино, когда ты наблюдаешь за состоянием и реакцией разных людей. Например, изменение в поведении и внешнем виде обиженного работника и его же довольное и счастливое лицо после успешного проведения «бесед» с работодателем. Или надменные лица руководителей, чаше наёмных, и эпические изменения их состояния и внешнего вида в процессе переговоров к удивительно понимающим и даже заботливым состояниям. А ещё интересней изменения, когда «жертва произвола начальника» в процессе обсуждений и бесед с участниками «произвола», оказывается вовсе не жертвой, а нерадивым бездельником, который был уже несколько раз предупреждён и ничего не делал, и как жалобные стоны превращаются в обвинения всего и всех в качестве причин плохо выполняемой работы. Идеальным в этом случае было – это обоюдное согласование с работодателем и работником – испытательного срока с написанием чётких задач на этот период, в том числе и обучающих мероприятий на рабочем месте для сотрудника типа «тренинг в поле», «коучинг». Контроль со стороны Профсоюза проведения руководителем организационных мероприятий, собраний, выставление и контроль целей, выполнение стандартов по контролю территории данного сотрудника – аудит и план по результатам аудита. Если каждый на своём месте начинал выполнять свои обязанности в рамках стандартов своей компании, работа налаживалась, каждый начинал понимать свою долю ответственности за результат. Бывало и по другому, ведь поговорку «горбатого – могила исправит» никто не отменял.
По настоящему я прочувствовал всю полноту ощущений связанных с Профсоюзом, когда сам оказался в позиции защищающегося. А дело было так. Однажды мне приходит письмо, что, мол, к тебе едет с командировкой на неделю представитель службы безопасности компании, что бы проверить по финансовым вопросам моего самого крупного дистрибьютора, заодно мою отчётную документацию. Ну, хорошо, едет и пусть едет. Я-то ему что. У меня всё в порядке, благо, у меня каждый город отчитывается регулярно, сканы отправляем исправно, оригиналы подшиваем в папки, замечаний до этого не было. Я, не обращая на это внимания, работаю по своему графику активностей. Товарищ СБшник, бывший полицай, несколько дней, что то ходил с представителями дистрибьютора, распечатывали, проверяли фонды дистрибьютора, которые я контролировал совместно с коммерческим директором дистрибьютора. И тут мне звонят супервайзеры, говорят, что СБшник на них давит и заставляет подписать какие-то документы. Звонят операторы в слезах, которые в принципе только заявки пробивали и формировали отчёты, с такими же жалобами. Да что за хрень? Пытаюсь дозвониться СБшнику, не берёт. Звоню своему руководителю, которому он напрямую подчиняется, спрашиваю, в курсе ли он, что происходит?
– Роман, не переживай, специалист СБ просто делает свою работу.
Ну конечно! Рассказывай! Еду в офис дистрибьютора искать заработавшегося «полицая». Нахожу. А он меня и ждал. Сели побеседовать и расставить точки над «Ё». Он раскладывает пачки распечатанных сверок по фондам и прямо требует написать объяснения по затратам. Так дружище, стоп! Это что ещё за нахрен? В максимально доходчивой форме, повышая голос только для акцента отдельных слов, сохраняя деловой вид, я объяснил товарищу ряд важных в жизни вещей: 1. Что он немного заигрался в свои детективные игрушки. 2. Что на понт он будут брать своих друзей в Краснодаре, откуда и приехал. 3. Что его недалёкий умишко, прежде чем предъявлять мне претензии по документам, должен был определить степень моей ответственности за эти документы, по каждому фонду. Пришлось пояснить удивительную информацию, что сверка по фондам дистрибьютора – это внутренний документ дистрибьютора, что ответственный за его использование является коммерческий директор дистрибьютора, а я, как представитель компании производителя, всего лишь контролирую, что бы средства использовались на контракт, за который я отвечаю. И, на всякий случай, что дистрибьютор, вероятно, забыл поставить тебя, «Шерлока Хомса», в известность, что каждый фонд я с ними сверяю ежемесячно, и вопросов у них не было. 4. Что я не позволю «наезжать» на моих супервайзеров, торговых представителей и операторов и тем более на себя и очень жду пояснений: «Что вообще тебе здесь надо? Ведь компания, в которой и ты, и я работаем – сама по себе не имеет права проводить аудиты документации у компаний Партнёров – дистрибьюторов! Кого вы хотите «полечить»?