Ладно, говорю, подумаю. Сказал жене. Старуха тяжела на подъем, а тут обеими руками голосует — у нас тогда дочь в Москве, в аспирантуре училась. Да захотелось вдруг обоим поменять место жительства. Рассудили так: живем одни, приросли к месту, как пни, и света не видали, а дети — в разных концах страны. Они люди образованные, с удовольствием поедут и родителей повидать, и на Москву поглядеть, по театрам да по музеям походить. Оно и непривычно, конечно, — людей к старости тянет к земле, к тишине, к природе, а мы, наоборот, в самую толчею лезем. Но уж очень мне захотелось поработать на идею, а они у меня были, идейки-то, хоть и помалкивал пока, однажды обжегшись. Ну, а старуха моя — как я захочу. Ладно, говорю москвичу, съезжу, посмотрю, что там у вас за условия.
Съездил я в Москву, посмотрел на этот НИИМС. Девятиэтажная громадина, занимает целый квартал на окраине, во двор зайдешь — неба не видать. В мастерских все как полагается: пилят, режут, строгают, варят железо; показали кое-что из продукции, от финтифлюшки с вот такой наперсточек до махины с трехэтажный дом, которая за день гору перероет. Согласился я. Разве знал, на что иду, какая кухня предстоит? Как говорится, простота хуже воровства. Работал бы себе бригадиром — и, возможно, не меньше бы сделал, если не больше. Да чего говорить-то теперь, жалеть прошлогодний снег?
Ну ладно. Переехали мы. То есть сначала я. Дали мне комнатенку в общежитии, жил около года, пока однокоматную квартиру не получил. Жена приехала. Были у нас сбережения, построили мы двухкомнатную кооперативную, обставились. Так что с этой стороны все нормально. А с работой — труба.
В общем, включили в план тему, выделили деньги, место в цеху, приставили инженера, и начали мы с ним работать. Он в отделе бумаги пишет, я в цеху. Приду к нему, спрашиваю: «Что ты все пишешь?» — «Отчет», — говорит. «Да какой отчет? — спрашиваю. — Дела-то еще нет». — «Так полагается, — пожимает плечами. — У нас отчеты не по делу, а по времени». Для меня это все внове, дико было. Теперь я стреляный воробей, никакого инженера мне не надо, сам отчеты писать научился. Это просто — написал один, помучился, а потом бери за образец и штампуй хоть до скончания века. А сначала непривычно было. Как представишь, что на всех девяти этажах сидят и отчеты пишут...
Но не это главное. Главное — деньги всегда кончались. Только пошла работа, все хорошо начинает складываться — бах, объявляют: деньги на тему кончились. Туда-сюда — бесполезно. Инженера моего на другое дело ставят, а я им — свои условия: мне плевать, что деньги кончились, я приехал сюда не время провести, мне надо свою идею проталкивать. Ну ладно. Предоставляют самому себе. Спасибо хоть зарплату платят исправно и другими делами заниматься не заставляют, смотрят сквозь пальцы на мою самодеятельность. Но детали-то никто за спасибо не сделает! Приходится заказывать на свои, а много ли своих? Агрегат на них не построишь. Правда, худа без добра не бывает, из любого положения всегда выход есть: сам научился и строгать, и сверлить, и варить этот металл.
Около трех лет, однако, прошло, пока агрегат собирали, упрощали, сокращали детали, время сборки, разборки, чтоб удовлетворял всем требованиям. В общем, обсосали, как говорится. Провели окончательные испытания, сделали чертежи.
Однажды американцы привезли в Москву свою выставку строительных машин. Я тоже пошел. Стоит там и кровельный агрегат. Не агрегат, а конфетка! Конечно, с такой базой можно чудеса вытворять — посмотрел я в проспектах да на макетах, а ты попробуй из ничего конфетку сделай! В общем, насчет качества, как говорится, о’кей; но вот что замечу: преувеличенная слава про них, что они прекрасные инженеры. Разочаровался я в них — у нас в кой-каких местах даже остроумней получилось. Ну а где у них интересней, тут уж я в оба глядел да на ус мотал — мне ни рисовать, ни чертить не надо, только глазом глянуть, и готово. Потолковал я с ихним инженером, представителем фирмы. Через гида, конечно. Скажу, что хлопец-инженер звезд с неба не хватает — кое-какие тонкости объяснить не мог. Тут не секреты, не тайны, я хитрость от простоты всегда отличу. У нас, конечно, тоже хватает дубовых ребят-инженеров, но я думаю, дубового-то не пошлют за полсвета государство представлять? В общем, повидал я иностранцев и так скажу: русский ум хитер, только остроты ему не хватает — уж так иногда намудрит, что и сам диву дается.