6) Самый большой враг всякой женщины — это её язык. Держите его за зубами и не давайте ему волю в ходе общения с мужем и его родственниками. Ваши жертвы обета молчания окупятся сторицей. Никто не сможет ваши слова обратить против вас.
Уважаемые дамы, помните, что все мужья — народ весьма несовершенный и неустойчивый. От вас, и только от вас зависит, насколько данные индивидуумы станут более-менее пригодными для семейной жизни. Счастье семьи в ваших руках. Будьте бдительны и осторожны в деле воспитания сильной половины человечества!
Развитие действия. Вечером после третьего выступления
"Гонорар" лектора на этот раз состоял исключительно из десерта. Корнилов открыл бар и увидел, что к старым напиткам ничего не прибавилось. "Н-да, не все и коту масленица", — резюмировал журналист. Но тут зазвонил гостиничный телефон.
— Иван Александрович, что желаете на ужин? — проворковал голос брюнетки Галочки.
— А что у вас есть?
— Для вас все, что пожелаете.
— А если я пожелаю тушеного мамонта на вертеле?
— Будет очень трудно, но мы сделаем вам тушеного мамонта.
Корнилов рассмеялся:
— Ну, тогда на ваше усмотрение. Ваш отменный вкус совпадает с моим невзыскательным.
"Не все так плохо в Датском королевстве", — повеселел Корнилов.
Доставила ужин незнакомая Корнилову горничная.
— А где Аня? — спросил Корнилов.
— Аня будет завтра. — Горничная подкатила тележку в гостиную и осталась стоять, ожидая дальнейших указаний.
— Скажите, а вы по какому графику работаете? — поинтересовался Корнилов.
— Через день. С утра до вечера.
— Понятно, — задумчиво произнес журналист. — Впрочем, вы можете быть свободны. Спасибо за внимание!
Развитие действия. На следующий день после третьего выступления.
Проснулся Корнилов удивительно рано. "А что, если до завтрака я сгоняю к морю? — спросил он сам себя. — А то нехорошо получается: пятый день на море, а моря и не видал".
Взял полотенце и пошел на пляж. На обратном пути дежурная администратор вручила ему листочки.
— Что это? — спросил Корнилов.
— Записки. Люди не успели пообщаться с вами после вашего выступления.
— А-а, ну да! — Он взял листки, двинулся в номер. Но вдруг остановился и вернулся к дежурной:
— А у вас сегодня кто дежурит?
— В каком смысле?
— В смысле горничной на этаже.
— Аня Романова.
— Если можно, передайте ей, пожалуйста, чтоб заглянула ко мне в номер.
— Что-то случилось? — встрепенулась дежурная.
— Да не волнуйтесь! Все нормально. Просто я хотел ее кое о чем попросить.
Не успел войти в номер, как в дверь постучали.
— Входите, Аня! — откликнулся Корнилов.
— Доброе утро, Иван Александрович! А как вы узнали, что это я стучусь?
— Доброе утро! Узнал по характеру стука. Прошлый раз вы точно так же скреблись, точно мышка.
— Вы все, оказывается, помните!
— Профессия обязывает.
— Вы меня зачем-то звали?
— Да. Я хотел бы вас кое о чем попросить. Но сначала скажите, у вас там, ну, в смысле уборки, много работы?
— В смысле уборки совсем нет. Да я уже почти все сделала. У нас вся работа по утрам, в основном. А дальше — как получится. А что такое?
— Хотел попросить помочь.
— В каком смысле?
— Аня, вы присутствовали на моих выступлениях?
— Конечно.
— Что скажете? Только, пожалуйста, без фанфар!
— Ой, мне очень нравится!
— Я же просил без фанфар.
— Мне правда нравится. Интересно! Знаете, это как всякие там юмористы-сатирики выступают. Вроде, все в шутку, а на самом деле — серьезно.
— Могли бы вы мне предложить тему для следующей беседы?
— Если можно, расскажите что-нибудь для молодежи!
— Прекрасная идея! Я подумаю об этом.