— Эх, как бы я хотел послушать ваши хотя бы самые общие рассуждения и на эту тему, — мечтательно вставил Худяков.
— Не получится! — рассмеялся Корнилов. — К сожалению, я должен откланяться. Сегодня я хотел бы успеть появиться в родных пенатах. Впрочем, возможно, скоро я нагряну к вам вместе со своим семейством. Мне понравилось у вас. Огромное спасибо за угощение!
Мужчины поднялись и сердечно пожали друг другу руки.
Корнилов выходил за ворота санатория, когда его окликнули. Оглянулся. Аня Романова подбегала к нему, взмахивая руками. Корнилов остановился, поставил сумку на землю.
— Здравствуйте, Иван Александрович! Ой, я боялась, что не успею проводить! — воскликнула девушка, подбежавши.
— Здравствуйте, Аня! — сказал Корнилов.
— Значит, все-таки уезжаете? — тихо спросила Аня, выдержав длинную паузу.
— Рано или поздно я все равно должен был когда-нибудь уехать.
— Но у вас же еще целая неделя осталась!
— Знаете, Аня, я сильно соскучился по семье, если честно, — признался Корнилов. — Да и работа у меня такая, что не терпит длинных перерывов.
Опять вкрапилась неловкая пауза.
— Вы, пожалуйста, простите Дениса за его вторжение? — наконец, выдавила Аня.
— Значит, вашего пылкого поклонника зовут Денисом? — рассмеялся Корнилов.
— Я его уже выругала за дурацкую выходку.
— Напрасно! Он прекрасный молодой человек и настоящий мужчина. На его месте я тоже поступил бы так же, — возразил Корнилов.
— Так вы считаете, что он хороший? — обрадовалась Аня.
— Безусловно! И вам не следует избегать его общества. Он искренне привязан к вам, уверяю. Помните, как сказал Маленький принц? "Мы все в ответе за тех, кого приручаем". Так что вы в ответе за вашего Дениса.
— А вы?
— А я в ответе за свою жену и детей. Вот так-то, Аня!
Из такси высунулась голова шофера:
— Ну, ты что, мужик, едешь, или нет?
— Еду! — ответил Корнилов. Взял сумку и направился к машине. — До свидания, Аня! — обернулся по дороге. — Не поминайте лихом!
— А ваш автограф, Иван Александрович? — крикнула вдогонку Аня. — Вы так и не дали мне ваш автограф.
Корнилов был уже возле самой машины. Он сунул сумку на заднее сиденье и обернулся к девушке.
— Идите сюда, — подозвал он. Аня подбежала.
— Простите, Аня, я действительно не выполнил обещания! — виновато произнес он. — А теперь у меня под рукой нет ничего подходящего. Но если вы не возражаете, то я вместо автографа оставлю на память вот это, — Корнилов легонько привлек девушку к себе и нежно поцеловал прямо в губы. И поразился мысленно: губы девушки были такими же солоноватыми на вкус, как в его недавнем сне.
Быстро отстранив Аню, Корнилов прыгнул в машину и захлопнул дверцу.
— Давай, трогай! — приказал он водителю. — На автостанцию.
Развязка. Утром следующего дня.
— Доброе утро, Мариночка! — воскликнул Корнилов, появляясь в дверях приемной генерального директора телерадиокомпании. — Ну, как жизнь молодая?
— Здравствуйте, Иван Александрович! — расцвела секретарша. — Наконец-таки, приехали! Как там, на морях?
Корнилов поднес Мариночке сувенирчик из раковинки:
— На морях все в порядке. А это вам от старого дедушки Нептуна. — Кивнул в сторону двери кабинета:
— Шеф дома?
— Степан Борисыч всегда дома. Идите: он уж вас ждет.
Корнилов дружески махнул секретарше рукой и прошел в кабинет генерального.
— А вот и я! — провозгласил Корнилов, — Здравствуйте, Степан Борисович, отец наш родной!
— Привет, Жанно! — вышел из-за стола генеральный навстречу Корнилову. Протянул обе руки:
— Ну, мы уж без тебя тут заскучали, ей-богу! Садись и рассказывай, как ты там отдыхал, загорал, барышень местных очаровывал?
— Ха-ха! — рассмеялся Корнилов, усаживаясь. — Вашими трудами и молитвами, дорогой Степан Борисыч, я и отдохнул, и позагорал, и барышни теперь без меня осиротели. О, кстати, вам огромный привет от Виктора Васильевича! — Корнилов вытащил из сумки бутылку превосходного французского коньяка:
— Это в дополнение к привету.
Генеральный просиял от удовольствия. Прошел к бару, вытащил пару стопочек и блюдечко с нарезанными ломтиками лимона. Потом ловко откупорил бутылку и наполнил стопочки:
— Ну, давай! За тебя и твои успехи! Виктор звонил мне давеча. Очарован тобою. Умеешь ты, брат, располагать к себе, елки-палки!
— Ага, особенно при всех этих делах, — согласился Корнилов, выуживая из сумки объемистую стопку рукописи.