Юри обомлела от таких слов. Ей бы и в голову не пришло перекрутить случившееся именно так. Но господин Ли говорил всё на полном серьёзе, точно давая понять, что не шутит.
— Но у нас был секс, — возмущённо выпалила Ким, раздосадованная, что её унизили и оскорбили ещё больше. А ещё обвинили в клевете.
— Чушь! Ты, конечно, привлекательная, но то, что ты сделала…
Кусая губы, она старалась проглотить подступающие слёзы. Смотрела на него, ища хоть каплю раскаяния, но видела только отвращение. Его будто подменили.
— Говори! — с нажимом, сквозь зубы процедил мужчина, готовый уничтожить Юри прямо здесь и сейчас.
Не выдерживая натиска, словно отпустив спусковой крючок, она залепила ему смачную пощёчину.
— Значит, прийти ко мне в квартиру с соджу, потому что в твоём пентхаусе отключили свет, это нормально? — сквозь слёзы кричала девушка, давая волю разрывающим чувствам. — Первым поцеловать меня, когда я предупреждала и боялась этих последствий, это тоже нормально? Ты переспал со мной и просто ушёл! Исчез! Воспользовался и теперь смеешь меня в чём-то обвинять? Ещё и делаешь вид, что ничего не помнишь? Какой же ты мерзкий, Ли Минхо!
Словно обухом по голове. Минхо ошарашенно смотрел на неё, не веря в услышанное. Этого не было! Он действительно не помнил такого. Только сейчас осознал, что именно этот самый кусочек, пазл, выпал из его головы. Да, он попросился переночевать у коллеги, но дальше — пустота. Утром, когда он проснулся рядом с обнажённой Юри, ему казалось, что она так решила его использовать, поэтому попросту додумал ситуацию, ведь вчера он слишком устал и выпил чуть больше нормы. Но не настолько много, чтобы вот так выпала из жизни вся ночь — немыслимо. Горькие слёзы лились по щекам Ким. Она смотрела на него с обидой, потому что знала, что именно так всё и получится. Знала, но доверилась. Дура.
— Юри…
— Да пошёл ты! — она с ненавистью толкнула его в грудь и попросту убежала, зажимая рукой рот, чтобы окончательно не разрыдаться в голос.
* * *
К восьми она, конечно же, была не готова. Зарывшись в огромный плед, Юри так и проплакала до самого вечера, лишь пару раз забредя на кухню, чтобы сделать какао и снова наблюдать в окно за людьми, идущими по улице. В Чонно-гу всегда много интересного, и она не случайно выбрала этот район. Ей нравилось гулять по паркам и аллеям, изучать достопримечательности и наталкиваться на туристов, разглядывая и подмечая их разношёрстность. Жизнь, казалось, наполнена своими красками, суетой, разбавленной поэтичностью пейзажей, которые умиротворяли и расслабляли.
Удручённая опустошающими мыслями девушка не сразу поняла, что ей уже давно звонили в дверь. Вставать и открывать попросту не хотелось. Она была обессилена и сломлена. Будто разом рухнули все мечты и стремления. Потому что, как она теперь будет работать в компании, неизвестно. Да и будет ли?
— Юри, открывай, мы знаем, что ты там! Видели, что горит в окне свет, — подруги в буквальном смысле ломились в дверь, устав терроризировать звонок.
— Никого нет дома, — буркнула себе под нос девушка и нехотя поплелась открывать.
— Ну и как это понимать? — вставила руки в бока Ынби, глядя на стоящий «комок».
Девушки при полном параде: в коротких платьях и на высоких каблуках, с укором смотрели на подругу с зарёванным лицом, которая так долго не хотела им открывать.
— Давай собирайся, по пути в стрип-клуб расскажешь, что случилось, — взяла на себя роль переговорщика Вонён, совершенно точно зная, что Ынби не будет так церемониться.
— Я никуда не поеду, — заартачилась Юри, разворачиваясь спиной и уходя вглубь гостиной.
— Что значит не поеду? Чевон уже столик заказала и ждёт нас. Места практически у сцены. Лицом биться о тестостерон не будешь, но потрогать будет можно.
— Погоди, — перебила девушку Вонён. — Не дави на неё.
— На неё давит только неудобный лифчик и мужик, из-за которого она плачет.
— Ынби!
— Ладно, молчу, — подняла руки, будто сдаваясь, девушка и заняла выжидающую позицию.
— Юри?
— Я без лифчика, — будто между прочим хмыкнула она. — Но мужик уже не давит, я его оттолкнула. В какой-то степени. Потому что он мудак.
— Тогда какой смысл прозябать дома? Ты в зеркало себя видела? — не выдержала собственного молчания и упрямства подруги Ынби.
— Мне завтра на работу. А мудак — мой начальник.
— Тогда тем более собирайся. Нам нужна эта история, — ободряюще улыбалась Вонён, всегда готовая поддержать и выслушать.
— Впишу её в свою колонку, как раз редактор ждёт чего-то свеженького.
Вонён закатила глаза и грозно зыркнула на Ынби, намекая, чтобы та наконец прикусила язык. Однако Юри не обиделась. С острой на язык Чхве Ынби она познакомилась случайно, когда давала интервью женскому журналу. Журналистка быстро втёрлась в доверие, а после стала хорошей подругой.
— Там уж есть где применить сослагательное наклонение, — будто себе под нос говорила Ким и решительно отбросила плед в сторону.
Она уже устала гадать и додумывать, да и убиваться по мужику, а точнее, из-за мужика, вообще дело последнее. Куда лучше оторваться на полную катушку. Правда, у неё ещё не сделана презентация к завтрашнему дню, но это самое меньшее зло из произошедшего. Хочет, может и сам её сделать, а ей не до этого сейчас точно!
Яркие вспышки неоновых ламп, тусклый свет, погружающий в атмосферу тёмно-красных тонов, и освещённая сцена с несколькими шестами. За одним из столиков сидела их общая подруга, со скучающим видом глядя на разогревающих гостей танцоров.
— Чего вы так долго? Уже шампанское успело нагреться, — недовольно надула губки Чевон и тут же подозвала официанта.
— Кое-кто не хотел идти, — с упрёком сдала с потрохами подругу Ынби и раскрыла программку сегодняшнего вечера. — Я не пойму, сегодня мужской или женский стриптиз?
— Смешанная программа, — быстро ответила Чевон и переключилась на Юри: — Я четыре стриптиз-клуб обзвонила, чтобы узнать, есть ли у них похожий на Сана мальчик. Что случилось?
Оторвавшись от бесцельного разглядывания меню, Ким тяжело вздохнула, не зная, как подступиться к сложившемуся вопросу. Сейчас начнётся сеанс психотерапии, да ещё и перед большим «экраном» с рекламой шоколадных плиток, конфет, палочек и прочего. Собственно, они и собрались, чтобы перемыть кости мужчинам, поглазеть на эффектных индивидуумов в эротическом шоу и, если представится возможность, — поучаствовать. Но она боялась начать, уже теперь как-то отчётливо понимая, почему всё это так её задело. Ли Минхо ей нравился, если не сказать больше.
— Я переспала с начальником, а он говорит, что между нами ничего не было, и выставляет меня виноватой.
— Значит, хером тыкать в живого человека, по его мнению, как в попе пальчиком ковырять? Можно запросто забыть? — вдруг возмутилась Ынби, порываясь взять шампанское из ведёрка, но вовремя подоспевший официант успел наполнить бокалы.
— Если честно, я ему верю, — призналась в своих умозаключениях Юри. — Он говорит правду. Но как такое может быть?
Она долго думала обо всём, но интуитивно чувствовала, что он не лжёт. Такие неистовые глаза могли быть только в гневе. Он не играл. Особенно когда с потерянным видом слушал её тираду. Не было ни грамма фальши. Но от этого не становилось легче.
— Да врёт он всё! Очень удобную позицию выбрал для себя.
— Погоди, Ынби. Но ведь такое вполне возможно, — вмешалась рассудительная Вонён.
— Хочешь сказать, у него склероз? — подняла бровь Чевон. — Удобная позиция. Может, он таким способом решил избавиться от лишних вопросов и намерений с твоей стороны. Мол, извини, ничего не помню и взятки гладки.
— Я не знаю… — повесила голову Юри, окончательно отказываясь понять причинно-следственные связи произошедшего. — Как мне теперь с ним работать?
— Да обычно! Тоже коси под дурочку. Раз не было, то и хер с ним.
Ынби, конечно, была права, и не стоит раздувать из маленькой проблемы слона. Хотя секс — не такая уж и маленькая деталь, по сути. Но что делать с симпатией? Корпоративная этика буквально треснула по швам, как юбка при нагибе. Впрочем, Юри и «нагнули», давая шанс понять, что продолжение не следует.