Выбрать главу
Может,               будет                          Лазарев                                          у липы в лепете. Обозначат                     в бронзе                                      чином чин. Ну, а остальные?                                 Как их сле́пите? Тысяч тридцать                              курских                                            женщин и мужчин. Вам         не скрестишь ручки,                                             не напялишь тогу, не поставишь                          нянькам на затор… Ну и слава богу! Но зато — на бо́роды дымов,                                   на тело гулов не покусится                        никакой Меркулов. Трем Андреевым,                                  всему академическому скопу, копошащемуся                            у писателей в усах, никогда               не вылепить                                      ваш красный корпус, заводские корпуса. Вас        не будут звать:                                   «Железо бросьте, выверните                    на спину                                    глаза, возвращайтесь                             вспять                                          к слоновой кости, к мамонту,                    к Островскому                                               назад». В ваш             столетний юбилей не прольют                      Сакулины                                        речей елей. Ты работал,                       ты уснул                                       и спи — только город ты,                               а не Шекспир. Собинов,                  перезвените званьем Южина. Лезьте              корпусом                               из монографий и садов. Курскам                ваших мраморов                                               не нужно. Но зато — на бегущий памятник                                      курьерский                                                           рукотворный не присядут                       гадить                                   во́роны. Вас         у опер                      и у оперетт в антракте, в юбилее                  не расхвалит                                          языкастый лектор. Речь           об вас                        разгромыхает трактор — самый убедительный электролектор. Гиз        не тиснет                          монографии о вас. Но зато —                    растает дыма клуб, и опять               фамилий ваших вязь вписывают                     миллионы труб. Двери в славу —                                двери узкие, но как бы ни были они узки́, навсегда войдете                                  вы,                                         кто в Курске добывал                  железные куски.
[1923]

Комментарии

Впервые — журн. «Леф». М.-П., 1923, № 4.

Маяковский одним из первых в советской поэзии приступил к осмыслению и разработке темы труда, трудового героизма. В повседневном, будничном (освоение подземных богатств) поэт сумел увидеть зарождение коммунистического отношения к труду, того нового качества в сознании советского человека, которое станет нормой его поведения: «Было: социализм — восторженное слово!.. Стало: коммунизм — обычнейшее дело». Страна, измученная войной и голодом, еще только вставала на ноги, стараясь залечить кровоточащие раны, а Маяковский в каждом ее шаге, в каждом движении уже видел ее светлую, головокружительную перспективу.

Я о тех…, кто не читал про Муциев Сцево́л, кто не знает, чем замечательны Гракхи… — Муций Сцевола, Гай — герой древнеримского предания. Братья Гракхи, Тиберий и Гай, — политические деятели Древнего Рима.

…как феллахи — неизвестно чем распахиваем земь. — Феллахи — оседлые крестьяне в странах Ближнего Востока.