Дамблдор взмахнул палочкой, и на столе появилась тарелка с сэндвичами, вазочка засахаренных лимонных долек и два кубка, наполненные чем-то дымящимся и ароматным.
- Горячий сидр, – пояснил Дамблдор. – Выпей.
Он поднял свой кубок:
- За Лили и Джеймса.
- За Джеймса и Лили, – проговорил Ремус и выпил. Горло обожгло, из глаз полились слёзы. Их не было весь день, и вот сейчас они наконец пролились, и были горячими, словно кровь.
- Я понимаю, каково тебе сейчас, Ремус, – мягко сказал Дамблдор.
- Простите, профессор… но я боюсь, что не понимаете, – хрипло отозвался Ремус и вытер лицо рукавом.
- Почему же?
- Потому что вы благородный и честный человек… самый благородный из всех, кого я знал. Не думаю, что вы смогли бы подвести своих близких людей.
- Продолжай, – странно дрогнувшим голосом ответил Дамблдор.
- Я подвёл Джеймса и Лили. Я сказал им, что доверяю Сириусу больше других, и что лучше Хранителя Тайны, чем он, им не найти… Я должен был догадаться… Я должен был догадаться, что он предаст их. Ведь он – Блэк. Он всегда был Блэком.
- Именно! – послышался резкий голос. Ремус повернулся к портрету в узкой чёрной раме. С портрета смотрел смуглый волшебник с длинной бородкой.
- Мой потомок достаточно позорил славное имя Блэков, – надменно заявил Финеас Найджелус, – и я рад, что в конце концов он всё-таки понял, кем он был рождён и кем должен был стать.
- Довольно, Финеас, – оборвал его Дамблдор, и его голос потонул в общем возмущённом хоре других портретов, которые дружно застыдили Блэка. Потом директор повернулся к Ремусу:
- Мы никогда не можем полностью знать, что творится в душе у другого человека. Даже если думаем, что знаем его. Но я повторяю ещё раз: не ищи мести, Ремус. Сириус Блэк ответит за свои преступления. А ты поможешь Ордену схватить другого преступника.
- Я сделаю всё, что вы мне прикажете, – отозвался Ремус, с безумной преданностью глядя на Дамблдора.
Директор положил на стол тонкий пергаментный свиток. Когда он его разворачивал, тонкий и хрупкий пергамент жалобно зашуршал под тонкими пальцами.
На свитке было изображено странное оружие. Больше всего оно походило на нож, но нож очень необычной формы, с клинком, изогнутым наподобие когтя. Навершие рукояти было выточено в форме головы какого-то животного с длинной мордой. Рисунок занимал всего один уголок пергамента, всё остальное пространство покрывали убористые строчки.
- Я не могу прочесть, – сказал Ремус, взглянув на текст.
- Неудивительно, – кивнул Дамблдор. – Это валлийский. И не современный, а древний, на котором говорили тысячу лет назад.
Тысячу лет назад… У Ремуса как будто что-то щёлкнуло в голове. Он ещё раз посмотрел на странный рисунок, потом на Дамблдора, потом снова на странный рисунок. Тысячу лет назад. Времена, когда четверо славных волшебников основали в Британии школу чародейства и волшебства. Ту школу, в которой они находились сейчас.
- Барсук, – проговорил Ремус. – Этот кинжал… этот нож… на его рукоятке голова барсука!
- Именно, – кивнул Дамблдор. – Барсук – эмблема факультета Хаффлпафф. Но этот кинжал принадлежал не Хельге Хаффлпафф. Его изготовила Блодвен Дейер*.
Ремус непонимающе смотрел на директора. Дамблдор грустно улыбнулся:
- Ты никогда не встречал в книгах упоминания о Блодвен Дейер?.. Впрочем, меня это не удивляет. О ней известно очень мало. Забытая легенда далёких лет… Всё, что я знаю – это то, что она была любимой ученицей Хельги Хаффлпафф, и Хельга мечтала, что однажды девочка станет деканом своего факультета. Блодвен Дейер была родом из Уэльса, как и сама Хельга. Она воплощала в себе лучшие качества студентов Хаффлпаффа – доброту, честность, трудолюбие, и самое главное – верность своим товарищам и своей наставнице. Но у Блодвен была и ещё одна черта. Черта, о которой часто забывают те, кто смеются над хаффлпаффцами.
Дамблдор сделал паузу, и в наступившей тишине стало слышно, как тихо хмыкнул Финеас Найджелус и сердито цыкнула на него Дайлис Дервент.
- Барсук не случайно был избран эмблемой Хаффлпаффа. Этот зверь выглядит безобидным и неуклюжим, но не приведи господь чужаку сунуться в его нору. Защищая себя, свой дом и своих детей, барсук сражается до последней капли крови, и не щадит ни себя, ни противника. В его пушистых лапах скрыты длинные острые когти, которые оставляют ужасные раны…
Ремус снова посмотрел на странный кинжал-коготь.
- После того, как Салазар Слизерин покинул Хогвартс, школу захлестнула волна насилия. Молодые слизеринцы, к сожалению, слишком близко восприняли идеи своего учителя о превосходстве чистокровных магов над остальными. Особенно жестоко они обращались с хаффлпаффцами. Но это продолжалось недолго. Вскоре ученики Хаффлпаффа дали отпор обидчикам. Они были вооружены этим, – палец директора дотронулся до картинки. – Блодвен сразу призналась, что это она создала кинжалы. Их было немного, около двадцати, и все они были обычными клинками… кроме одного. Самого первого. Клинок, который Блодвен сотворила в первую очередь, был не просто оружием, а могущественным артефактом. Тому, кто использовал его для защиты своих близких и своего дома, он даровал силу и ловкость. Если же кто-то использовал его для нападения и неоправданного насилия, клинок поворачивался в его ладони и ранил хозяина. Блодвен дала ему имя – Верный Коготь.
- Её исключили? – глухо спросил Ремус.
- Да, – кивнул Дамблдор. – Клинок так и не нашли. Ходили слухи, что девушка спрятала его где-то в школе, но поиски ни к чему не привели. После исключения из Хогвартса Блодвен Дейер бесследно исчезла, и вместе с ней исчез Верный Коготь. Исчез… но не навсегда. Спустя несколько лет его нашёл и описал неизвестный волшебник. Вот в этом пергаменте написано, что наш искатель обнаружил артефакт в Западном Уэльсе, и решил понадёжнее спрятать его, для чего выбрал некую Пещеру Пауков в горах Шотландии. Должно быть, тысячу лет назад это название могло что-то сказать тому, кто нашёл пергамент. Но сегодня такое место нам не знакомо. Пещера Пауков, где бы она ни была, исчезла во время горного обвала или приобрела новое имя.
Дамблдор откинулся на спинку кресла и отпил ещё сидра.
- У меня давно есть подозрения, – медленно сказал он, – что Волдеморт, пока был жив, очень интересовался реликвиями основателей Хогвартса. Чаша Хельги Хаффлпафф была утеряна много лет назад, не настолько давно, как кинжал Блодвен Дейер, но всё же утеряна. А вот кинжал Блодвен Волдеморту удалось найти. Я располагаю сведениями, что Волдеморт отдал его на хранение одному из своих самых таинственных соратников.
- Кому же? – спросил Ремус. В голове его проплывали ненавистные имена: Беллатрикс Лестрейндж… Люциус Малфой… Северус Снейп…
- Грегор Гвилт**, – сказал Дамблдор. – Вижу, тебе знакомо это имя?
- Вожак оборотней, – прохрипел Ремус, вцепившись пальцами в ручки кресла. – Убийца Маккиннонов!.. Но вы говорили, что кинжал…
- Не служит тому, кто нападает на беззащитных, – кивнул Дамблдор. – Но я не думаю, что Гвилт убил Марлин и её семью именно этим кинжалом. Волдеморт отдал его на хранение, а не в пользование… Впрочем, я не исключаю твой вариант… Мало что, проходя через руки Тёмного Лорда, осталось незапятнанным.
Профессор вновь посмотрел на Ремуса и его голубые глаза сверкнули:
- Я прошу тебя, Ремус, разыскать Грегора Гвилта. Разыскать и узнать, действительно ли Верный Коготь у него, и если да, где Гвилт его прячет. Повторяю, Ремус: только узнать! Как только ты выяснишь правду, немедленно сообщи мне. Ни в коем случае не пытайся забрать кинжал сам, даже не прикасайся к нему! Ты согласен на эту работу?
- Да, – без колебаний ответил Ремус.
Вернуться к оборотням, которые наверняка ненавидят его, считая предателем? Найти беспощадного вожака, по слухам, украшающего свою одежду высушенными кистями рук жертв? Выяснить, где скрывается артефакт, возможно, проклятый самим Тёмным Лордом? С удовольствием. Хоть сейчас. Голодать, замерзать, драться и врать – что угодно, лишь бы не думать о холодных трупах Джеймса и Лили, о разорванном на кусочки Питере, о дементорах, окружающих Сириуса… Что угодно.