Чик Боудри подъехал и спешился. Одна из лошадей в коррале была пятнистой - с гнедым пятном на бедре и несколькими меньшими на плече. Масть была редкой, вряд ли в округе найдется похожая.
- Ты чего-то ищешь? - Тон был резким, и Боудри постарался держать руки подальше от револьверов.
В двери хижины, не далее двадцати футов, стоял человек. У него было жесткое лицо и холодные глаза под кустистыми черными бровями, в потертой кобуре виднелась рукоятка револьвера. Позади него в хижине сидел еще один человек с винтовкой на коленях.
- Вы Том Ровей?
- Ну и что с того?
Боудри с минуту холодно изучал его, потом сказал:
- Я Чик Боудри, рейнджер. Нам надо поговорить.
- Слыхал о вас. Мне не за что любить закон, но если хотите поговорить, заходите. Кофе горячий.
Человек в хижине отложил винтовку и поставил на стол оловянную тарелку и кружку. Это был крепко сбитый мужчина с изрытым оспой лицом.
- Не часто у нас за столом бывают рейнджеры, - заметил он.
Ровей сел, налил три чашки.
- Ладно, рейнджер, спрашивайте. Что за дела у вас к нам?
- Когда вы ездили на пятнистой в последний раз?
- Да я почти всегда на ней езжу.
- В понедельник утром вы ограбили банк в Моралесе?
- Что за вопрос? Конечно нет, я не грабил банк да и в Моралесе не был больше месяца! Вы что, хотите мне пришить обвинение?
- В понедельник утром пять человек ограбили банк в Моралесе, один из них сидел верхом на пятнистой лошади, точь-в-точь как ваша, - Боудри кивнул в сторону корраля. - Где она была в понедельник?
- Там, где и сейчас. Она здесь неделю стоит. - Он, сердито нахмурившись, посмотрел на Боудри. - Кто ее опознал?
- С дюжину людей. Она стояла там, где ее нельзя было не заметить. А узнал ее Боб Сингер.
- Сингер? - Глаза Ровея сверкнули. - Я убью его!
- Нет, не убьете, - сказал Боудри. - Если кого-то следует убить, это сделаю я.
На мгновение их взгляды скрестились, но Ровей отвернулся первым. Миг Барнс наблюдал за ними и наконец заговорил:
- Думаете, Том такой дурак, что поедет грабить банк на самой известной в наших краях лошади? Вы, должно быть, сошли с ума!
Он махнул рукой в сторону двери.
- Да у нас полно лошадей - всех мастей и видов. Только выбирай. С какой стати ему седлать единственную лошадь, которую знают все?
- Я думал об этом, - согласился Боудри, - не похоже, чтобы владелец такой земли, как эта, стал бы красть. У вас, ребята, целое ранчо!
- Лучшая земля в наших краях! - сказал Ровей. - Весь год трава, и вода не иссякает. Наш скот всегда самый упитанный.
- Кто-нибудь хотел у вас ее выкупить? - спросил Боудри как бы между прочим.
- Можно и так сказать. Ее хотел купить Джек Кегли, и если уж зашел об этом разговор, то и старик Бейтс тоже. Потом, несколько лет назад, парни Кегли однажды попытались согнать меня отсюда. Мы их вроде как отговорили. Мы с Мигом очень неплохо стреляем.
Кофе был вкусным, поэтому Боудри некоторое время просто сидел и разговаривал с хозяевами. Они были, несомненно, крепкими и умелыми ребятами. Никто, будучи в здравом уме, не будет и пытаться согнать их с этой земли. Боудри знал таких ребят. Он ездил вместе с ними, работал вместе с ними, пас скот. Если их оставить в покое, они никого не тронут.
Ни один из них не походил на убийцу. Да, они могут убить, но только в честной стычке лицом к лицу, когда вооружены обе стороны и когда они считают, что правда на их стороне.
Его не покидала мысль, что кассира в банке убили нарочно и с определенной целью. Но с какой?
Что касалось пятнистой лошади, Боудри не доверял словам Ровея, да в этом и не было нужды. Ему еще раньше пришла в голову идея, которая сейчас приобрела реальные очертания.
Путь обратно в Моралес предстоял длинный, было время подумать. Солнце припекало, но высоко в горах, где пролегала тропа, дул прохладный ветерок. Боудри не спешил. Езда верхом способствует размышлению, и он, не торопясь, прокручивал в уме каждую деталь. Когда Чик добрался до места, откуда можно было оглядеть весь городок целиком, он натянул поводья.
Моралес лежал перед ним, как на ладони, а чтобы решить проблему, нет лучше способа, чем окинуть ее одним взглядом.
Пятнистая слишком бросалась в глаза. Рип Кокер высказался по этому поводу раньше других, но Боудри и сам об этом подумал. Брать такую лошадь на ограбление означало, что либо грабитель не в своем уме, либо кто-то постарался навлечь подозрения на ее владельца.
- Что я хочу узнать, остромордый, - сказал он чалому, - так это как ушел из города пятый бандит. Если он проскакал позади "Отдыха" и направился к лесу, то, скорее всего, он должен был проехать здесь, иначе его заметили бы. Он не мог не знать тропу, ведущую к этому плато, в обход дороги.
Боудри два часа изучал край плато и в конце концов вернулся в город, поняв, что до него можно добраться не иначе как по главной дороге на виду всего городка.
- Но если он не скакал по дороге, значит, он вообще не покидал города!
Когда Боудри въезжал на улицу, в сторону банка бежали несколько человек. Соскочив с коня, Чик привязал его и быстро направился в ту же сторону. Услышав, что сзади кто-то его нагоняет, Боудри обернулся и увидел Джексона Кегли.
- Что случилось? - спросил Кегли.
- Не знаю, - ответил Боудри.
Подойдя к банку, они увидели, что позади него собралась толпа. Боудри взглянул на Кегли. Он раскраснелся и дышал чаще, чем вынуждала быстрая ходьба. Может быть, сердце?
Там стоял Боб Сингер, взвинченный, с напряженным лицом.
- Это Джоэл Бейтс. Его зарезали.
Чик пробился сквозь толпу. Он увидел сына банкира. Красивый молодой парень, опрятный и симпатичный. Слишком молодой, чтобы умереть с ножом в спине.
- Кто-нибудь видел, как это произошло? - спросил Чик.
Рип Кокер свертывал самокрутку.
- Он расследовал это самое ограбление. Похоже, подобрался слишком близко.
- Я его нашел, - сказал Генри Планк. Это был маленький человечек с кольцом рыжеватых волос вокруг лысой головы. - Я здесь часто прохожу к амбару Большого Джима. Он лежал, как сейчас, - на груди, голова набок и нож в спине.
- Когда вы в последний раз здесь проходили? - спросил Боудри. - Прежде чем нашли тело.
- Примерно час назад. Тогда его здесь не было. Я прошел прямо по этому месту.
Чик присел на корточки рядом с трупом. Нож еще торчал в ране обыкновенный охотничий, из тех, которыми пользуются все. В городе, наверное, таких ножей было столько, сколько мужчин. Этот нож был ржавый. Вероятно, старый, кем-то подобранный. Он наклонился пониже и поднял руку убитого. В складках кожи видны были крапинки белого цвета, как будто покойный перед смертью запачкался краской.
Боудри, задумавшись, встал. Тело Джоэля Бейтса было холодным, а при такой жаре оно не могло остыть так быстро. Чик понял, что Джоэл Бейтс был мертв уже больше часа, но если так, то где лежало тело?