— Отец Иакинф будет ждать их. Через два часа по прибытии и они в обители — уже в безопасности и в надёжных руках.
— Ну, это мы знаем, — проворчал Диман, — проверили, а то среди вашего брата христианского священника такие есть кадры… Хорошо… Тогда чего ждать? — он посмотрел на часы. — Одиннадцать, пошли готовиться. Через полчаса мы должны выйти…
… Ну и откуда у вас это?
Генка, Юрз и Диман молча созерцали подводную лодку — небольшую, метров шесять длиной, серую, похожую на пиявку. А вот Мачо не удержался от вопроса.
— Немецкая, — коротко ответил переодевшийся в свитер, джинсы и сапоги хозяин дома на берегу. — С войны. Я её только поднял и отладил. Скорость двадцать километров в час, двигатель Стирлинга, замкнутый. Что уж они с ней на Чудском делали — пёс его знает. Но за час с копейками будем на месте.
— Мда, — только и сказал Мачо и почесал затылок…
… В десантном отсеке можно было только сидеть — правда, достаточно прямо. Одновременно было душно и довольно прохладно. Иллюминаторов не наблюдалось. И вообще Генка ощущал себя килькой, которую по ошибке живьём замуровали в банку. В принципе, в подлодках надо соблюдать молчание, но по здравом размышлении ребята решили, что всётаки не война и наверху не шастают германские «охотники» с глубинными бомбами. Поэтому вскоре Диман начал насвистывать, а потом затянул подходящее к случаю:
Мачо поддержал его — он тоже знал эту песню:
— Нам бы на дно не сыграть, — не выдержал Генка.
Он не боялся, что его сочтут трусом — все вокруг знали, что это не так…
… Плоское одноэтажное здание интерната находилось в какой-то сотне метров от берега. Туман стал гуще и плотней, но даже через него пробивались лучи прожекторов, заливавших забор и двор ярким, почти невыносимым светом.
— Чёрт… — процедил Мачо, сдёргивая на лицо маску. Диман сделал успокаивающей жест, показал пальцем на губы. Мачо указал на камеры, медленно поворачивающиеся на заборе и на видимый через причудливую решётку ворот «бентли» во дворе, возле которого скучали двое амбалов — клиент. Диман снова показал рукой — ерунда — и постучал по часам. Было без десяти три…
Они лежали в дернажной канаве за кустами на другой стороне пустынного шоссе. Железной дороги и домов за ней видно не было. У Генки в голове вертелись слова про "приют убогого чухонца". Он поправил перчатки и снял обрез с предохранителя.
Дальний гудок показался таким же призрачным, как мир вокруг, потусторонним. Диман поднял руку с какой-то коробкой, похожей на рацию, прошептал:
Готовы? Сейчас всё вырубится. Всё электрическое, что у них там сейчас работает. Как только охранник выйдет во двор — тут же вперёд.
Повторился гудок, туман прорезали столбы света, накатился рокот, гул, хруст. Диман нажал кнопку.
Погасли прожектора, выключились глазки камер на заборе, что-то спросил длиннословно и недоумённо один из телохранителей у машины. Грохот поезда стал плотновещественным — и Генка увидел подстроенным зрением, как из открывшихся высоких дверей вышел охранник — в жилете, угловатый, с дубинкой и в кепи. Впрочем, он видел всё это уже на бегу, а вернее — в прыжке через забор.
Он приземлился с перекатом, выстрелил в спускающегося с крыльца охранника. Диман тоже стрелял — раз, другой — в телохранителей — а Юрз и Мачо уже проскакивали в дверь. Поезд гремел и рокотал. Генка проскочил в дверь первым. Один охранник лежал в стеклянной будке с открытой дверью — стекло осыпалось, на стене блестели подтёки крови. Второй — у входа в коридор, он ещё шевелился, и Юрз, подскочив, выпустил вторую пулю в упор. В коридоре послышался встревоженный голос, метнулся луч фонарика, и Диман тут же выстрелил — упало тело. Генка быстро включил освещение в коридоре — оно было выключено, а значит и не перегорело.
На плитках пола лежала женщина в брючном костюме. Точнее ничего сказать было нельзя — пуля снесла ей полголовы.
— Похоже, все, — выдохнул Мачо.
— где-то ещё клиент, — зло сказал Диман. — Клир, Юрз, быстро — он в одной из комнат отдыха. Мы в спальники… Блин, поезд прошёл…
В памяти Генки встала схема. Сюда — рывок Юрза, внутрь прыжком. В свете из коридора стала видна обставленная мягкой мебелью, вся в драпировках, с вычурными светильниками на стенах… Отличная звукоизоляция, специальные германские панели… Пусто. Дальше — рывок, внутрь прыжком. Кафельная комната, бассейн, душ, скамьи вроде банных… Пусто. Время, сука, время… а если услышал, если у него пистолет или ещё чище — мобильник?! Третья комната, последняя — рывок!
Опа. Даже не закрылся, паскуда…
Перед Генкой, ворвавшимся внутрь, была… комната пыток. Освещённая несколькими факелами настоящая средневековая комната пыток, уставленная жутковатыми орудиями и наполненная страшным детским криком.
— Ойаа! Аа… не надооо! Ойааа! Аа! Не надоо… п… пожалуйстаааа!!! Аа! Ойааа!!! Ссс. ай!
Секунда.
Кричащий мальчишка лет 12, распятый за руки на двух шнурах с затяжками. Голый. Кровь течёт по спине и по ногам, кровью забрызгано всё вокруг.
Упитанный и вполне одетый мужик лет 40. С кнутом. что-то приговаривая вроде бы на немецком, он как раз примеривался для нового удара по спине, но обернулся и недовольно бросил пару слов. Наверное, возмутился, что его побеспокоили.
Генка помнил, что нельзя шуметь и среагировал медленно. Кроме того, его потрясло увиденное — он даже пошатнулся. Поэтому клиента убил Юрз. К сожалению — быстро. Нож, пролетев через комнату, перебил существу с кнутом сонную — Юрз действовал так же инстинктивно, как инстинктивно давит человек большую мерзкую мокрицу. Но зато тварь ещё не перестала корчиться, а Генка уже полосовал тросы своим ножом. Мальчишка всхлипывал, висел бессильно, с него капала кровь и Генка поднял его на руки, бормоча:
— Потерпи… потерпи, маленький, немножко потерпи…
— Не бейте меня… пожалуйста… — мальчишка всхлипнул, беспомощно вися в руках Генки и глядя на него с ужасом потусторонними глазами. — Я всё сделаю… я буду слушаться…
Слёзы брызнули из глаз Генки. Юрз, вытеревший о рукав нож, вытолкал его наружу. Там было пусто, но в спальниках горел свет (на окнах стальные жалюзи, снаружи не видно). В одной распоряжался Мачо, в другой — Диман. Он выглянул и, увидев Юрза, сказал:
— Та комната, в которую мы будем запирать — это карцер. Там девчонка. Тащи её сюда, она с нами… Быстрее, быстрее, — это уже внутрь.
— Нужна одежда, — Генка не отпускал мальчишку, который, похоже, потерял сознание.
— Посмотри тут, — Диман вышел наружу, — а я в кабинет директора, погляжу кое-что.