— Ши, мы еще встретимся, я сбегу оттуда, — скороговоркой прошептала, — жди. Зайди к моим, скажи, что меня арестовали. Откровение только тебе и больше никому.
Ши кивнула, что поняла. Мы обнялись.
— Сиэт-Лаа-Н-га подойдите к сцене и встаньте спиной к ней.
Я повиновалась. Мне завязали глаза черной полупрозрачной тканью. Кто-то схватил меня и, взвалив на плечо, понес к выходу. Я смутно видела лица циркачей, но два мне запомнились лучше всего. Длинноволосый брюнет, видимо жонглер, в руках у него были шарики, размером с шарики для настольного тенниса.
Второй блондин, лицо его было как у волка, оноскалился, в глазах застыла ненависть. Оба они смотрели на меня, оба были напуганы. Я не нашла ничего лучше, чем выдернуть руку и помахать им и крикнуть:
— Все будет хорошо.
После чего все покрыл мрак.
Сцена 2: Тюрьма
После того, как меня унесли, представление было отменено. Ю-Рий-ранх дал Ши свои координаты, а та отправилась ко мне домой. Рассказав обо всем моим родным, она выслушала красноречивое молчание и ушла, захватив с собой моего любимого арбузного вина.
В тоже время меня кинули в кузов машины, мотор завелся, машина тронулась. Я не решалась снять повязку, по бокам сидели Чено-леко, напротив меня еще один с дубинкой в руках.
— Сиди, — с прихрапыванием сказал он. Меня куда-то везли. Когда машина остановилась меня, грубо взвалили на плечо и понесли куда-то. Даже если я хотела бы что нибудь рассмотреть, то не смогла бы: туман здесь был гораздо гуще, чем где бы то ни было. Дышать было трудно, одежда, волосы и лицо промокли от тумана.
Звенели ключи, скрежетали петли дверей, наконец, меня кинули на бетонный пол. Я больно ударилась, и тихонько ойкнула.
— Можешь снять повязку. Но держи её при себе, — сказал мне тот охранник, что нес меня. Он же с хлопком закрыл железную дверь.
Я осмотрелась. Свет, слабый и серый проникал в окно, но по углам было темно.
— Есть здесь кто? — спросила я, услышав шорох в углу.
— Сиэт? — ответил мне хриплый голос, — Сиэт-Лаа-Н-га?
— Да, это я.
Из угла ко мне двинулась тень. В сером свете передо мной предстал брат Ши — Па-Ши-ранх. Мы обнялись.
— Откуда тебя привезли? — спросил он.
Я вкратце рассказала наш разговор с Ши и Ю-Рий-ранх и задержание в цирке. Пату выслушал меня внимательно, потом вздохнул и сказал:
— Бедная моя сестра, милая Ши.
— Как ты здесь? Уже год? Что они с вами тут делают?
Пату махнул рукой и сказал:
— Допрашивают. Готовься. Боюсь, как бы Ши тоже не попала к нам. Нас ведь обвиняют в сговоре.
— Кого нас? Ты не один здесь?
— Я раньше был один, с некоторого времени нас двое. Ти-Му-ранх, теперь фигурантов трое.
— Он здесь? — перебила я Пату.
— Ты его знаешь?
— Ещё бы мы вместе учились.
— Теперь все ясно. Формулировка "сговор" нелепо смотрится, когда двое обвиняемых между собой не знакомы. Ты связующее звено.
— Что бывает за сговор? И что это за сговор? Против кого?
— Меня и Ти-Му арестовали за излишнюю яркость и сговор против правителя и Города. Нелепо. Следователь бесился, когда мы говорили, что не знаем друг друга.
— Из нас сделают Чено-Леко, — спросила я, чувствуя, как сердце холодеет.
— Не знаю, хорошо это или плохо. Нас сошлют в Чено-Куа.
Я нахмурилась, всем видом давая понять, что не имею понятия о предмете разговора.
— Суть наша останется при нас, всего лишь сменятся декорации, — философски пояснил Пату. Но от его слов мне стало очень не по себе, по спине побежали мурашки.
— С другой стороны мы будем живы, — пробормотала я.
— Ты знаешь что там? В черном Городе?
— Нет.
— И тебе не страшно?
— Нет.
— Врешь.
— Вру, мне действительно не по себе, но может быть там окажется лучше, что ни говори, но мы другие и им нашу логику не понять.
— В черном Городе живут Чено-Леко, их бесплотные души. Это тебе ни о чем не говорит?
— Ты хочешь сказать… — крик стиснул горло.
— Нас убьют, — философски закончил мою мысль Пату, — но не до конца.
— Как так?
— Почти.
— Как так почти убьют?
— Я узнал единственный способ попасть в черный Город — уснуть на веки. Если тело сохранится, то есть шанс вернуться. В нашем случае тела пойдут на растопку, после бальзамирования и сушки.
— Очередная сказка, — сказала я, чувствуя стада мурашек на спине.
— Нет, на этот раз — правда.