Я дозвонилась подруге, и вскоре она появилась в дверях.
— Уф, наплясалась вволю. Славка — такой же слон, как был: оттоптал мне все ноги! — шумно пожаловалась она.
К предложению поехать на дачу к Михайлову, к моему изумлению, Женька отнеслась прохладно.
Напрямую отказаться она не решилась, но по Женькиной мордахе всегда и все видно, поэтому я недоуменно спросила ее:
— Ты чего?
Женька сердито ответила:
— Знаешь, мне Сергей никогда не нравился, но я — твоя подруга, и дам совет: если хочешь сохранить брак, поменьше отирайся около Михайлова. Ты же знаешь наши институтские языки…
Я испугалась:
— Что, очень заметно?
Женька пожала плечами:
— Не знаю. Только даже наш простодушный Эдик догадывается, что ты по-прежнему влюблена в Михайлова. Если честно, пора бы тебе это перерасти. И скажи прямо: вы с Демидовым собираетесь заводить ребенка, наконец?! Я же вижу, какими глазами ты провожаешь всех наших декретных мамаш с колясками!
Я пожала плечами:
— Знаешь, Сергей считает, что мне еще рано заводить ребенка. Карьера, и все такое!
Женька вспыхнула:
— Конечно, тогда ведь часть всеобщего внимания придется уделить младенцу, урвав его от драгоценной особы самого Демидова!
Я взмолилась:
— Жень, давай не сейчас!..
Она с сожалением посмотрела на меня и сказала:
— Лиза, ты — взрослая девочка и сама можешь решить, заводить тебе ребенка или нет. Может, не стоит спрашивать согласия мужа?
Наш разговор, к моей радости, прервало появление на площадке джипа Михайлова. Я была этому рада, потому что даже Женьке не решалась признаться, что не в ребенке дело. Что-то не то происходило в наших семейных отношениях в последнее время. Нет, пылкий секс по-прежнему имел место, просто в последнее время он стал единственным мостиком между нами…
Когда-то я уже была в доме у Михайлова, и даже познакомилась с его мамой, милой интеллигентной Бэлой Михайловной. Это было два года назад, на его сорокалетие. Мы выпрашивали у нее старые семейные фотографии для шуточной стенгазеты к юбилею шефа.
Помню, среди фотографий случайно встретился снимок большеглазой девушки в каком-то странном наряде, кажется, карнавальном, Бэла Михайловна его молча убрала в самый конец альбома. Я выспрашивать не стала, а Женька каким-то образом все-таки разузнала, что была у Михайлова в молодости какая-то необыкновенная любовная история. Впрочем, подробностей нам узнать так и не удалось: тайны своей личной жизни Михайлов охранял за семью замками. Нет, конечно, периодически и у него случались какие-то женщины, даже звонили ему на работу. Но, по словам нашей бессменной Анны Петровны, они у него не задерживались подолгу.
— Потому что все, как одна, вертихвостки и охотницы за богатыми мужиками, — назидательно говорила она.
Начальнику своему была предана беззаветно, посему тайны его охраняла так же свято. Демидова она не жаловала, в глаза и за глаза называла дезертиром и перебежчиком. Ко мне же относилась замечательно, наверно, тоже догадывалась о том, что в институте я была так неравнодушна к ее любимчику… В общем, та фотография так и осталась для меня тайной.
В доме мало что изменилось за прошедшее время.
Нам навстречу выскочил рыже-белый ретривер Михайлова. В отличие от прочих собак, он, помимо очень сложного многословного имени, из которого я на слух уловила что-то типа "Анри", имел еще и фамилию Собакин. Мне показалось, что он узнал меня. Во всяком случае, завилял хвостом и доброжелательно обнюхал меня холодным носом. Я поздоровалась с Собакиным, и мы с Женькой поднялись в дом.
Следом за джипом Михайлова к решетке ворот подъехали еще три машины.
Впрочем, народа собралось немного, всего человек восемь, не считая нас с Женькой и Михайлова.
Из всей команды я запомнила семейную пару из Израиля, Иосифа и Машу Шафировых, их привез Платонов Кирилл Сергеевич. Он работал в нашем институте, и я пару раз встречалась с ним в коридорах. Даже была знакома с его женой, она работала в планово-экономическом отделе. Кажется, ее звали Ниной. На встрече выпускников она по какой-то причине отсутствовала.
Огромная представительская машина, кажется, "Майбах", привезла невысокого крепыша в очень дорогом костюме. Как я поняла, он приехал из Баку, и у себя в республике занимал довольно высокий пост, что-то вроде нашего министра. Во всяком случае, на его машине был укреплен дипломатический флажок.